Ваше благородие - Николай Стариков (2005)

— Разберемся, — сказал секретарь, — идите и работайте. Слухи о Кадене и причину ареста по Батурино не распространяйте себе во вред. А задержать вас он имел право. Знали же, что нельзя без дела заходить в ту комнату, да еще заглядывать в раскрытый сейф.

— Буду молчать как рыба.

Хозяин кабинета долго прохаживался вокруг стола, пытаясь сосредоточиться на вопросе о Кадене. Он знал старшего лейтенанта как хорошего оперативника, коммуниста, а тут сразу обвинение в двух грехах. Доказать его «развратные дела» не удастся. Тонкое это дело, и свидетели вряд ли найдутся. Анастасия — известная склочница, верить ее словам не приходится, но она партгрупорг. Вопрос о сейфе и посещении комнаты местного отделения НКГБ в общем-то несерьезный, хотя смотря кто начнет разбирательство. И чем тогда все это закончится — бабушка надвое сказала. Тридцать восьмой год еще помнился. Заступись, самому можно несдобровать. Посоветоваться бы, но это значит кого-то посвятить в тайну, а доверенного лица нет.

Тридцать восьмой год придавил всех и вся. Никто и ничего не посоветует, в лучшем случае скажет «вам виднее».

Ночью первый секретарь райкома заснуть не мог. Выходил на крыльцо, смотрел в небо без звезд, вновь ложился. В семье было не принято, чтобы жена могла вмешиваться в дела мужа. Да и что она могла посоветовать… Сколько было случаев, когда после откровений жены писали подложные письма в НКВД на своего ненаглядного. И где теперь те горемыки?

«А что, если…» — пришла нелепая мысль.

Секретарь даже испугался собственного решения, но другое на ум не приходило. Пришлось мириться и с этим.

Утром невыспавшийся районный начальник поручил секретарше связаться по телефону с первым секретарем обкома партии Чуяновым по важному делу. Пока женщина названивала, он обдумывал, как изложить просьбу. На удивление быстро послышался в трубке знакомый голос:

— Слушаю.

Как и Вадим, секретарь сразу сказал, что у него два вопроса.

— Два так два. Слушаю.

Райкомовский секретарь рассказал о геройском поступке участника Сталинградской битвы, ранении. Сказал, что в «Сталинградской правде» статья о нем будет, высказал просьбу посодействовать в приобретении протеза.

— Парень здоровый, крепкий, работать хочет, а на костылях что можно?

— Не проблема, — ответил Чуянов, — еще чего?

— Есть у нас начальник районного отделения НКГБ. Старший лейтенант, а должность у него лейтенантская. Человеку надобно расти.

— Тебя понял, — ответил первый секретарь обкома партии, — хотя второй вопрос довольно щекотливый. Но постараемся помочь.

Уже через пару дней пришел приказ о направлении старшего лейтенанта Кадена для прохождения службы в распоряжение управления контрразведки СМЕРШ Юго-Западного фронта.

Жена Кадена назвала Анастасию змеей подколодной, когда муж рассказа ей о визите завхоза райотдела к первому секретарю райкома партии.

— Зря выпустил, — сказал он жене на прощанье.

— Война войной, а жизнь идет своим чередом. Возвратился с фронта солдат по ранению. Дождалась его верная подруга. Дело за свадьбой. Родители невесты попали в Урюпинск на базар купить того-сего. Выделил им колхоз по такому случаю пару быков и подводу.

Была суббота. Начальник райотдела милиции разрешил Вадиму съездить к дедам в Горшовку, погостить день-другой, привезти сестру с племянником. Выделил для этого резвую лошадку и милицейскую бричку. Напросилась повидать дедов Юля, «себя показать», как она выразилась, по Лиде соскучилась, да и Димку хочется на руках подержать. Вадима радовала затея Юльки. Давняя его мечта познакомить подружку с родными, показать Панику, горшовские сады, огороды. Вдвоем поехали.