Пятая печать - Николай Воронцов (2018)

— На самом деле, в пении под фонограмму нет ничего такого смертельного, — продолжил Жека. — Бывают случаи, когда без фанеры на концертах просто никак не обойтись. И я не говорю про какие-то концерты для телевидения, когда звук поверх видео накладывается, потому что в противном случае будет слышно все это чихание и кашлянье публики. Обращала внимание на звук со спектаклей и шум зрительного зала? А знаешь, какая аппаратура иной раз на концертах бывает? Жуть! Концертная площадка может быть отличной и выглядеть современно, а аппаратура — полный хлам! Но даже и с хорошей аппаратурой проколы тоже очень часто бывают. Из собственного опыта расскажу: один раз на концерте одной звезды работали, звук ставили. Перед выступлением в пустом зале, как водится, провели саунд-чек, все самым тщательным образом отрегулировали, настроили и зафиксировали, артист в микрофон поговорил, попел, ему все понравилось, все устроило, сказал нам оставить тумблеры как есть и больше к ним не прикасаться, чтобы ничего не испортить. Ну, мы так и сделали и даже бумажки на пульт прилепили, чтобы ничего не сбить. И вот пришли зрители, по местам расселись, концерт начался и… О ужас! Весь звук поплыл. Артист себя не слышит, к мониторам в истерике бегает, прислушивается, микрофон то ближе ко рту подносит, то дальше, пытается то тише, то громче петь, я в это время тумблеры кручу… В общем, ад адский! Артист на меня гневно зыркает, злится, я просто в каком-то холодном поту по ходу концерта все перенастраиваю. Полный треш!

Жека коротко рассмеялся и тут же продолжил:

— Это теперь я уже знаю, что звук совершенно по-разному звучит в пустом зале и в зале, набитом людьми. Мы потом долго еще шутили, что надо было перед концертом в зрительный зал в кресла мешки с картошкой усадить и только после этого звук настраивать. Это теперь я уже даже самому матерому и самому опытному певцу всегда советую первую песню в концерте обязательно под фанеру исполнять, чтобы за эти три с половиной минуты хоть как-то звук можно было еще раз выстроить.

— И все равно я считаю, что попса — это полный отстой! — нисколько не переменила своего мнения Агата.

— А ты все-таки перетри с Кришной, пусть возьмет твою малую в группу, — не обращая внимания на ее слова, достаточно серьезно посоветовал Жеке Виктор.

— Кто такой Кришна? — насторожилась Агата.

— Да не-е-е, — даже не обратив внимания на ее вопрос, безнадежно протянул Жека. — Это уж совершенно никак невозможно, — и усмехнулся: — Если только место в группе каким-то чудесным образом вдруг освободится?! Только это тоже очень маловероятно. Девочки там тоже, мягко говоря, непростые. Своего ни за что не упустят!

— Вообще-то мы сегодня должны были Мару Закирову писать, но она что-то опаздывает, — в темном, без окон и дверей, помещении студии кинул скучный взгляд на часы Жека. — И телефон у нее выключен, — и, обращаясь к Агате, вернулся к вчерашней теме разговора: — Кстати, зря ты попсу ругаешь. И не настолько уж она отстойна. И не так уж просто, на самом деле, хитовую попсовую песню придумать и записать. Это только кажется иной раз, что песня идиотская или совсем уж простенькая. А попробуй придумай что-нибудь такое же, чтобы сразу же запомнилось максимально большому количеству зрителей, понравилось и зазвучало отовсюду.

— Мне это не интересно, и меня это вообще никак не касается, — попыталась отрезать Агата. — Я пришла сюда посмотреть, как ты на студии работаешь, а не слушать эти твои лекции про популярную музыку.

Глядя на свою дочь и слушая ее, Жека от всей души гоготнул, после чего улыбка уже не сходила с его лица. Он даже и не понял, от кого — от него или от Ирки — в Агате была эта упрямая упертость. В любом случае, спокойно и тактично убеждать Агату в обратном Жеке нравилось, он не испытывал по этому поводу ни малейшей злости или нервозности.

— Хочешь ты этого или нет, но попса когда-нибудь обязательно и непременно коснется тебя! — заявил вдруг он.