Нулевой километр - Евгения Стасина (2018)

Порой мне хочется вскрыть ее черепную коробку, заглянуть внутрь и отыскать ту извилину, что завязалась тугим узлом, мешая взбалмошной девице рассуждать здраво. Хочется хорошенько ее встряхнуть, и желательно, не один раз, чтобы вся дурь навсегда покинула эту хорошенькую голову, иначе с такой отчаянной тягой к безумству ничего хорошего Щербаковой не светит…

Встает и нетвердой походкой двигается к незнакомцу, не забывая оборачиваться и сдувать со лба шоколадную пружинку.

Мне ведь нетрудно, верно? Один танец, пусть и грозящий мне бессонной ночью и долгим анализом случившегося. Мне ведь не впервой вытаскивать ее из очередной ямы, в которую угодила ее дорогая шпилька… Возможно, неправильно, но определенно несложно. И если не рассуждать над тем, зачем ей, вообще, все это нужно, позволить себе маленькую слабость не возбраняется. И плевать, что стоило Щербаковой здесь появиться, черноволосая Марина больше не кажется мне такой привлекательной…

Протягиваю ладонь, ловко притягивая к себе начальницу, и еле заметно ухмыляюсь вздоху облегчения, что она не успевает сдержать. Веду к небольшой группе перебравших посетителей и сам удивляюсь, насколько идеально ее пальцы смотрятся в моих: переплетаются, обжигая грубую кожу, и заставляют мой пульс подскочить к запредельной отметке.

– Вот видишь, не так уж и страшно, – шепчет, будто специально задевая мочку уха, и тут же укладывает щеку на моей груди. Словно ей необходимо слышать ритм сердцебиения, иначе попасть в такт не удастся…

– А я и не боялся.

Вру, ведь стоя так близко, когда мои губы касаются ее отяжелевших кудрей, когда она нагло исследует мою шею, ныряя пятерней в волосы на макушке, когда ее стройное тело ощущается в руках как податливый пластилин, бояться все-таки стоит. Хотя бы того, что чем дольше мы движемся под медленную композицию, тем меньше мне хочется ее отпускать. Скорее наоборот, своровать у другого мужчины, у ее дорогой обеспеченной жизни, у чертовых бутиков, что она ни за что не согласится оставить в прошлом, своровать и заклеймить поцелуем, чтобы стереть отпечаток вина и Тихомировских ласк с ее уст. Полнейший бред, который в это мгновение кажется мне единственным верным решением…

– Она лучше? – и, как оказалось, не только я глупею от этой чертовой близости.

Только под градусом весь ворох бессмысленных мыслей она скрывать не намерена. Вскидывает голову, внимательно всматриваясь в мое лицо, и делает-то, чего я вряд ли жду от захмелевшей подружки банкира – ревнует меня, простого водителя, и даже не пытается это скрывать, почти до боли впиваясь ногтями в кожу на моей шее.

– Эта брюнетка лучше меня?

Разве что в параллельной вселенной, где я еще не успел осознать свою главную слабость – черному шоколаду я предпочитаю молочный, и смотреть, как невесомые пряди играют бликами от висящего в центре зала дискотечного шара я готов бесконечно. Только сказать об этом я не успеваю, ведь прямо сейчас нас едва не сбивает с ног пара сцепившихся байкеров.

– Ой! – скорее догадываюсь по ее округлившимся глазам, что этот возглас принадлежит ей и прежде, чем пивная бутылка разбивается о мою спину, лишь чудом успеваю оттолкнуть ее к столику.

Юля

Мне кажется, запах крови въелся в мою кожу, перебив элитный парфюм, зловонье дешевого бара и забрызгавшего платье вина. Я даже чувствую на кончике языка солоноватый привкус железа и прежде чем повернуться к Максу, несколько секунд усиленно моргаю, желая прогнать подальше приближающийся обморок. Я стойко перенесла встречу с изувеченной матерью, десять минут жадно изучала ее распухшие щеки, обезображенный нос и губы, на одной из которых наверняка останется шрам. Смотрела, но ни на мгновение не была так близка к беспамятству, как здесь и сейчас, когда сидящий за рулем мужчина болезненно морщится, потирая ушибленное ребро.