Нулевой километр - Евгения Стасина (2018)

– Не неси ерунды. Ничего он мне нравится! – совсем!

Я его вычеркнула из мыслей, без права на возвращение. Весь день избегала разговоров, намеренно ушла в детскую, позволив ему в одиночестве прорабатывать кубики пресса, и тайком спустила в мусоропровод его духи, чтобы не смел отравлять кислород морскими нотками своего парфюма.

– Конечно! Поэтому весь вечер сама не своя? С тех самых пор, как он ушел в неизвестном направлении сводить с ума местных женщин своей хищной улыбочкой?

В серой футболке, поверх которой набросил простенькую фланелевую рубашку в крупную клетку… Никакого вам лоска и шика, никакой солидности, которую я так ценю в мужчинах, лишь доступная практичность, отвечающая тенденциям моды. Ушел, а я так и замерла у окна, убежденная, что выглядеть прекрасней просто невозможно…

Боже. Да бред это все! Защита утомленного потоком информации мозга – выбрал самого вменяемого человека в моем окружении и теперь добавляет розовой ваты во все воспоминания о Бирюкове!

– Я за детей переживаю. Уверена, они уже разбирают дом на кирпичики, – отмахиваюсь от подруги и теперь добровольно наполняю бокал ягодной бурдой. И никаких сожалений о грозящем мне похмелье: уж лучше так, хуже чем здесь и сейчас уже не будет.

– Вот и отлично, – хитро улыбается будущая мать, наконец, пригубив свой полезный апельсиновый фреш, и, наклоняясь, заговорщически признается:

– Потому что водитель твой здесь. Только что сел за барную стойку. И раз ты не питаешь к нему никаких чувств, я планирую свести его со Снежаной.

Максим

Мне хочется надраться до чертиков. Наверное, эта тупая мужская привычка, чуть что хвататься за стакан и топить печали в крепких напитках, заложена где-то в генах. Как любовь к шопингу у женщин или неконтролируемая тяга к сладкому у детей.

И если уж выбирать из богатого ассортимента бара, я бы остановился на водке: крутить в руках стакан с виски или тем же коньяком, ловя себя на мысли, что жидкость на дне бокала напоминает мне цвет ее тронутых печалью глаз, я не хочу. Потухших глаз, лишь на секунду озарившихся светом, то ли благодаря отражению медных кудрей Ярослава, то ли от теплоты, что она настойчиво прячет от брата, продолжая играть роль злой старшей сестры.

- Неместный?

- Так заметно? — вскидываю бровь, улыбаясь в ответ барменше в дурацком синем комбинезоне, больше напоминающем робу автослесаря, и продолжаю неторопливо размешивать сахар в ароматном эспрессо.

Странный подход к оформлению и не менее удивительный выбор униформы, словно раньше здесь был вместительный бокс и хозяин решил не тратить время на расчистку помещения: гаечные ключи развесил на серых стенах в качестве украшений, прохудившиеся покрышки хаотично разбросал по залу, а в самом центре попытался изобразить что-то вроде бронзового знака, надпись на котором при таком освещении разглядеть нереально.

- Местные не пьют у нас кофе в первом часу ночи. Предпочитают напитки погорячее, — бросает тряпку под стойку и, пользуясь минутным перерывом в наплыве покупателей, подпирает подбородок рукой. – А ты уже третью чашку заказываешь, хотя у нас сегодня акция на шоты: Хиросима, зеленый мексиканец и рыжая собака. Рискнешь?

– Что-то не хочется, – вру, пряча улыбку за поднесенной к губам чашкой, и внимательно изучаю ее лицо: голубые глаза, тонкие губы и милая родинка на щеке.

– Так откуда ты? Подожди, дай угадаю, — прикладывает указательный палец к острому кончику носа и пару секунд разглядывает лампу над моей головой, — Питер?

- Почти…

- Значит, Москва! — девушка хлопает в ладоши и на мгновение оставляет меня в одиночестве.