Его невольница - Ульяна Громова (2020)

— А тебе как будто нравится ею быть? — в его голосе зазвучала недовольная претензия и даже злость. Я посмотрела на мужчину, выгнув бровь и чуть прищурив глаз, но в ответ он просто пошёл к двери на выход.

Я положила пакет на заднее сиденье и захлопнула дверцу машины.

— Надень, — скомандовал Волкан, протягивая мне широкий ремень с фляжкой на поясе. — Десять километров подъём, пей по глотку, так легче идти.

— Разберусь, — буркнула, — вот делать больше нечего было, как тащить меня в горы в полной экипировке.

— Не полной, — усмехнулся, надевая рюкзак и показывая мне глазами на такой же, но поменьше — размером с ранец для первоклассника. — Там есть камера, если захочешь поснимать.

— Пф, — фыркнула, — и что я буду делать с фотографиями?

— Покажешь родным, — ответил, вызвав у меня возмущение, которое я не высказала, прикусив язык.

«Покажешь родным» — звучало слишком обнадеживающе.



Глава 13

Кто, чёрт возьми, такой это Волкан?

Эта мысль не давала мне покоя всю дорогу. Фотоаппарат я достала уже через пять минут пути — открывшийся вид на горные террасы с чайными плантациями завораживал, а дикие растения, каких не увидишь в Москве, вызывали любопытство и желание запечатлеть их. Я сильно замедляла нас, но мой спутник молчал, останавливался, ждал, когда я нащёлкаю кадров вдоволь и продолжал путь.

Я уже скоро оценила удобство комбинезона с немного скользким верхом и ботинок, ставших продолжением ноги: тропа местами была узкой, я скользила по щербатому боку горы, не цепляясь плотным синтетическим покрытием ткани, а нога вставала уверенно даже на каменное крошево — в кроссовках на тонкой подошве я бы шла будто босиком и изодрала свой спортивный костюм в лоскуты.

— Спасибо за экипировку, — благодарила мужчину от чистого сердца, когда он устроил для меня привал. — Но это ведь личные расходы, которые я не оплачу.

Он пожал плечами и приложился к фляжке с наслаждением. Я заметила, что за всю дорогу он не сделал ни одного глотка, в отличие от меня — я выдула воду на первых двух километрах.

— Может, ты мне всё-таки объяснишь, что всё это значит? — потребовала, когда он утёр губы и наполнил наши фляжки из канистры, которую нёс.

— Может быть, — согласился он. — Нам туда, — кивнул вниз.

Мы сидели на небольшом выступе горы, у подножия которой текла быстрая шумная речушка, столь бурная, что определить глубину на глаз не представлялось возможным. Но буруны и водовороты намекали, что утонуть в ней можно. Она скрывалась в зарослях, но вдоль неё можно пройти.

— Спустимся по распадку до места, — продолжил Волкан, — там отдохнем. Оттуда уходить будем низами. К полуночи доберемся.

— Темно же будет в горах… — Мне не нравилась перспектива.

— У тебя фонари в мешке и местность там хоженая. Пойдём по кругу — дольше, но идти всё время вниз. Мост бы перейти посветлу.

— Понятно… — зачем-то сказала, хотя всё было непонятно.

Я тяжело вздохнула. Занятия йогой воспитали во мне выносливость, но тело в неволе ослабло. Живя у Энвера, я набрала вес до прежнего, что был до заточения в клетку, но с ним будто приобрела бессилие — вдруг вернувшиеся килограммы ощутимо отяжелили. За сегодняшний затяжной подъем три тысячи раз пожалела, что не практиковала осанны всё это время затишья.

— Устала? — сочувственно спросил Волкан и ошарашил неожиданной лаской — провёл по щеке костяшками пальцев, очерчивая скулу.

Я смахнула его руку, взглядом выражая протест — ещё не хватало! Вдвоём в горах, я от него завишу… Что это было, разрази его молнией?!

* * *

Анкара, офис Европола. Днём раньше