– Я знаю его достаточно. – Слово «достаточно» она произнесла твердо, ровно и медленно. С особой интонацией.

Потом развернулась, с силой толкнула тяжелую подъездную дверь и вышла на улицу. Роберт последовал за девушкой. И пока они шли до автомобиля, он смотрел на ее ровную спину и рассыпанные по плечам кудри Медузы, смотрел и сжимал кулаки.

Терпеть, опять терпеть.

* * *

Когда Марьяна подошла к машине, где ждал Платов, то почему-то помедлила, внимательно разглядывая что-то внутри салона.

– Что там? – с тревогой спросил Роберт.

Он готов был услышать все что угодно, но только не…

– Стас спит. Не будем его будить.

Роберт даже растерялся.

– И что нам теперь? Тут стоять и ждать, пока его величество продерет глаза?

Марьяна предложила сходить в ближайшую закусочную, купить еды навынос. Время приближалось к двум часам дня, и все изрядно проголодались. Кроме Платова, конечно, – тот спал, откинувшись на водительском сиденье и скрестив руки на груди. Его голова завалилась набок, встрепанная короткая челка напоминала гребень, а лицо – античную скульптуру, такое же умиротворенное и… белое…

– Стас! – Роберт кинулся к машине, распахнул водительскую дверь. Схватил Стаса за руку. – Стас! Проснись!

Тот не реагировал.

– Что с ним?.. Роб, что с ним? – заволновалась рядом Марьяна.

– Я же предупреждал его, что недостаточность… что будет обморок… предупреждал же… Марьяна, нужен свежий воздух.

Девушка бросилась открывать двери автомобиля, прохладный осенний воздух ворвался в машину. Роберт тем временем уложил голову Стаса ровно, оттянул верхнее веко сначала на одном, потом на другом глазу и ужаснулся: белки его глаз были темно-свинцового цвета.

– Стас? – Роберт приложил ладонь к чуть теплому лбу друга.

– Я вызываю «Cкорую», – прогудела Марьяна за спиной.

Роберт развернулся и выдернул из ее рук телефон.

– Нет! Нельзя. Его упекут в больницу, а у нас и так времени мало. Нам еще в деревню ехать.

– Роб, верни телефон! – возмутилась Марьяна. – Какая деревня? Надо в больницу!

– Как ты не понимаешь, скоро Платову не понадобится больница, ему понадобится морг. И если мы не успокоим ту мертвую девочку, болезнь его сожрет. Когда у него это началось?

– Что началось? – непонимающе заморгала Марьяна.

– Болезнь. Он будто гниет изнутри.

– Господи! Что?!

– Мари… можно чуть тише… визжать? – Платов повернул голову на сиденье, поморщил нос, приоткрыл глаза. Нормальные человеческие глаза с белыми, ровного цвета белками и серо-голубой радужной оболочкой.

Роберт с облегчением выдохнул. Он даже подумал, что черные гниющие глаза Платова ему померещились. Похоже, он за компанию со всеми жителями Леногорска сходит с ума.

– Узнали что-нибудь? – Стас размял шею и сел ровно, подняв за собой сиденье.

Марьяна забрала телефон из рук Роберта.

– Узнали. Сейчас Роб сходит за едой, и мы все тебе расскажем. Да же, Роб? – Она ткнула его в бок телефоном. – Я останусь тут, а ты иди. До деревни двести километров, мы умрем с голоду, пока доедем.

– Да схожу, схожу, – согласился Роберт и быстрым шагом направился в закусочную через дорогу.

Там маячила заманчивая вывеска «Паназиатская еда».

Отстояв очередь из четырех человек, он купил три порции гречневой лапши с морепродуктами и креветочным соусом и три бутылки воды. Вместе с одноразовыми вилками прихватил еще и китайские палочки.

Когда Роберт вернулся к машине, то застал забавное зрелище: Марьяна и Стас изучали в телефоне карту местности и шумно спорили, как быстрее доехать до деревни Степная Марь.

Платов уже не казался человеком в предсмертной агонии, а Марьяна – холодной девой с презрительным взглядом. Они оба ожили: тыкали пальцами в экран смартфона и с удовольствием перечили друг другу.

– Кто любит гречневую лапшу с морепродуктами? – поинтересовался Роберт.

Спор Марьяны и Стаса оборвался.