Я бы очень хотел возобновить нашу дружбу, не обременяя ее больше признаниями в любви. Тебе не стоит волноваться на мой счет. Недавно я начал ухаживать за другой женщиной и осознал, что наши с тобой отношения действительно носят платонический характер.

Так что скажешь? Сумеем ли мы остаться лучшими товарищами или я навсегда погубил эту возможность?

Твой верный друг (надеюсь) Кит

Сначала Виктории показалось, что она превратилась в ледяную глыбу. Затем начался озноб. Дрожь поднималась из живота и расползалась по всему телу, пока не застучали зубы. Она призналась в любви, но слишком поздно. Кит нашел другую женщину. Наверняка его смутило полученное признание, и это письмо – не что иное, как вежливый отказ.

– Милая, ты хорошо себя чувствуешь? – (Виктория попыталась кивнуть, но ее трясло.) – Сядь здесь. Ты продрогла. Плохие новости?

Виктория позволила хозяйке отвести себя в кресло-качалку у очага. По дороге француженка крикнула племяннице, чтобы та принесла плед из гостиной. Викторию усадили, завернули в плед и принесли горячий кофе. Грудь стянуло обручем, и Виктория приготовилась к невозможности сделать вдох и близкому приступу астмы, но ничего не происходило. Она нахмурилась, недоумевая, почему тогда так сильно болит грудь, если ничего не мешает дышать. И тут поняла.

Это плачет разбитое сердце.

Глава семнадцатая

Ровена сидела в кабинете мистера Диркса и нетерпеливо барабанила пальцами по подлокотнику кресла. Он разговаривал с начальником смены и попросил ее подождать. Из-за неблагоприятной погоды Ровена уже неделю не поднималась в воздух, но сегодня небо просветлело, и ей не терпелось вернуться к работе.

После проведенных у миссис Уэллс праздников Диркс совершенно переменился, и Ровена собиралась воспользоваться его хорошим настроением, чтобы поскорее вернуться за штурвал аэроплана. Хотя великан всегда отличался веселым нравом, после того как Маргарет Уэллс приняла его предложение руки и сердца, его жизнелюбие заиграло новыми красками.

Ровена обнаружила, что в равной степени радуется за своего доброго друга и в то же время завидует его простому, безграничному счастью. Чуть ли не каждый день она молилась, чтобы Себастьян поскорее получил увольнительную, чтобы наконец-то обвенчаться. Ей уже не терпелось перелистнуть новую страницу своей жизни.

Не в силах усидеть на месте, Ровена встала и подошла к двери. Высунула голову в коридор и увидела возвращающегося мистера Диркса. Приплясывающая походка ясно говорила о его прекрасном расположении духа.

Должно быть, он почувствовал ее нетерпение, потому что поспешил спросить, готова ли она к перелету.

– Конечно, ведь это я вас жду, а не наоборот.

– Ну да, – кивнул мистер Диркс. – Простите меня, моя дорогая. Уже все готово.

Ему явно не терпелось поскорее ее куда-то отправить, и Ровена с подозрением нахмурилась:

– И куда лететь? Нужно доставить самолет или вернуть на завод?

– На взлетном поле ждет аэроплан. Он доставит вас в Саутпорт. Там переночуете, а утром переправите сюда SPAD.

Ровена сжала ручку саквояжа и последовала за мистером Дирксом в большой ангар с аэропланами. На ходу она думала о том, как он собирается защищаться, если немцы вдруг решат атаковать. Ведь если завод уничтожат, это подорвет усилия британской армии.

На поле стояла «Летучая Алиса» с уже работающим пропеллером, и на Ровену вдруг нахлынули воспоминания. Они с Джоном любили этот самолет, правда, в последнее время в аэронавтике произошло столько открытий, что «Алисы» уже почти нигде не встречались.