Китайская невеста - Майкл Скотт (1996)

— Жители Китая цепко держатся за свою веру, что вполне естественно во время невзгод. Они принимают подарки, которые я им подношу, но отвергают учение, которое я им проповедую, — совершенно безотчетно лицо его просветлело. — Но честно говоря, я отнюдь не разочарован. Я вспахиваю землю, а другие, которые пойдут за мной следом, посадят семена. Работа Господня вершится не напрасно. Теперь поведай мне о себе, сын мой.

Джонатан вкратце рассказал ему свою историю.

— Многие говорили, что белого повстанца выкрали у англичан после того как тем удалось его ранить и захватить в плен. Однако у местных жителей настолько живое воображение, что я отказывался верить. Теперь ты поправляешься?

— Медленно, святой отец. Слишком медленно.

— Пока я нес слово Божье, мне довелось приобрести кое-какие навыки в медицине. Позволишь мне осмотреть тебя?

— Пожалуйста, — ответил Джонатан.

Как только священник попытался убрать одеяло, Хен-хо выпрыгнула вперед, размахивая огромным изогнутым мечом, однако отец ЛаРош и бровью не повел.

— Я не причиню ему никакого вреда, дочь моя, — спокойно произнес он.

Джонатан был более эмоционален.

— Нет, Хен-хо! Это мой друг!

Девушка сдалась, но оставалась стоять поблизости, продолжая сжимать в руках меч, все время пока священник осматривал Джонатана. Затем он перешел к самым серьезным ранам больного, осторожно пробуя их пальцами.

Джонатан не мог сдержать стона, Хен-хо шагнула вперед, глаза ее угрожающе блеснули. Джонатан жестом приказал ей отойти в сторону.

— Нечего удивляться, что ты так медленно поправляешься. Эта рана загноилась.

— Хен-хо каждый день прикладывает к ней травы.

Отец ЛаРош вздохнул.

— Рану следовало бы прижечь. Но она довольно глубока, и боль будет нестерпимой, — он колебался. — Если бы под рукой оказался опиум, я мог бы дать немного тебе для облегчения страданий.

— Здесь его не найти, святой отец. Мои друзья стремятся избавить Китай от этой скверны.

— Понимаю, в таком случае, чтобы не кричать от боли, тебе следовало бы прикусить кусок дерева. Во время странствий мне много раз приходилось проделывать аналогичную операцию, боль будет жуткая.

— Делайте все, что нужно, святой отец.

Священник повернулся к Хен-хо и перечислил, что ему понадобится для операции. Однако она не сделала ни единого движения, пока Джонатан не приказал ей повиноваться указаниям священника.

— Наши злейшие враги — невежество и суеверие, — сказал отец ЛаРош, переходя на английский, когда девушка вышла из комнаты, — Китай — страна контрастов. Нет людей более цивилизованных, чем представители высшего класса, которые унаследовали мудрость и вкусы своих предшественников, и нет более несчастных и забитых созданий, чем бедняки.

— Значит вы оправдываете тот путь, который Британия — а теперь и Франция тоже — избрали для того, чтобы вынудить Китай распахнуть свои двери?

— Я — нет, — с чувством ответил священник. — Я отказываюсь подписываться под тем, что говорят многие из моих коллег: «Только Христос спасет Китай от опиума, но только война способна открыть двери Китая для Христа». Перемены могут быть только в том случае, когда народ сам потребует их. Народ должен по-настоящему захотеть научиться читать и писать. Люди должны соответствовать своим собственным желаниям.

Хен-хо вернулась с деревянным бруском толщиной приблизительно в два фута, который сама грубо обтесала. Священник продемонстрировал бесконечное терпение, объясняя девушке что и зачем он намерен сделать, однако подозрительность не оставляла ее.

— Если я закричу, не обращай внимания, — сказал ей Джонатан, затем объяснил ей процедуру словами, которые должны были ее успокоить. — Мой друг собирается выжечь огнем злых духов, которые поселились в моем теле. После этого я опять стану сильным.

Наконец она поняла, и ее враждебность уменьшилась.