Непутевая - Лиза Альтер (1997)

Мы старались ездить в город как можно реже, но когда все-таки появлялись там, становились объектом общего любопытства: еще бы, мы прогуливались рука об руку в своих желтых джинсах, футболках с надписью «Власть — народу!». Наши косы болтались в унисон. Наш обычный маршрут проходил от фуражного до хозяйственного магазина. Горожане глазели на нас, как инки на испанцев, впервые появившихся на их земле. От Моны мы узнали, что нас называют «соевые бабы», потому что мы каждый раз покупали соевые бобы. Эдди решила, что было бы политической ошибкой не стать вегетарианцами в то время, когда граждане третьего мира умирают от голода. «Тебе нравится, что бедные животные становятся трупами?» — спросила она, отправляя в плиту кулинарные книги.

Через пару жарких, солнечных дней наши продукты стали портиться. Однажды утром Эдди принесла из сарая на завтрак несколько яиц, а я поставила на плиту сковородку и подбросила дров. Потом разбила яйцо в чашку и отшатнулась: в нос ударил отвратительный запах. Яйцо оказалось вонючим и коричневым.

— Эд, по-моему, они тухлые! — Она наклонилась над чашкой. Я разбила еще два яйца — то же самое.

— Может, собирать их раз в неделю — слишком редко? — спросила я.

— Черт! Будь я проклята, если собираюсь всю жизнь только и делать, что собирать яйца! — Она рухнула в плетеное кресло.

— Это займет всего несколько минут в день, — возразила я. — Установим очередь.

— Очередь! Графики! Таблицы! Тебе никто не говорил, что у тебя душа счетовода? Не удивлюсь, если ты отмечаешь в календаре дни, когда занималась сексом.

— Счетовода? — Я задохнулась от возмущения. — Да это чертовски хорошо, что хоть кто-то умеет считать! Не оплачивай я твои счета, Эдди, тебе пришлось бы поднять свою задницу и…

— Ага! — торжествующе воскликнула Эдди. — Наконец-то! Я всегда это знала! Знала, что в глубине души тебе жалко делиться со мной этими кровавыми деньгами! Ты ничуть не лучше своих гнусных буржуев! Я читаю тебя, как книгу.

— Ах так? Что-то я не замечала у тебя желания зарабатывать другие деньги, мисс Святоша! Тебя вполне устраивало тратить мои кровавые!

— Твои, мои! Кому нужны сраные деньги? Засунь их себе в задницу, Скарлетт! — Мы стояли друг против друга, дрожа от ярости.

— Убирайся! Убирайся, ты, вонючка! Я выплачиваю ренту, это мой дом! Я не потерплю, чтобы тот, кто живет на мои деньги, называл меня гнусной буржуйкой! Паразитка! Соси лучше член!

Я никогда не позволяла себе таких выражений, но сейчас не сдержалась. Эдди испуганно замолчала, потом понимающе покачала головой.

— Та-а-к.

— Что «так»?

— Ты отлично знаешь из психологии, Джинни, что дело не в тухлых яйцах или деньгах. Я хорошо поняла — в чем.

— В чем?

— Я надоела тебе, Джинни. Ты хочешь мужчину, — с отвращением проговорила она.

— Нет! Неправда!

— Я ждала этого. Не отрицай. Рано или поздно это произошло бы. Ты только играла со мной, а в сущности ты так же гетеросексуальна, как остальные.

— Неправда! Ты — единственная, кого я люблю. Зачем мне еще кто-то? В конце концов, сколько секса нужно одному человеку?

Я обняла ее, но Эдди мрачно оттолкнула мои руки.

— Все бесполезно. Что сделано, то сделано.

— Ничего не сделано, Эдди! Зачем мне мужчина? У меня уже были мужчины. Ты несравненно лучше, даже смешно сравнивать. — Я снова обняла ее и поцеловала в губы. — Ты сошла с ума, Эдди…

— Наверное.

Я выбросила яйца, вымыла чашку и достала оставшиеся с вечера бобы. Мы молча поели, стараясь не дышать, чтобы запах яиц не отбил аппетит.

— Вкусно! — заявила Эдди.

— Вкусно! И полно протеина.

Солнце ярко отражалось в пруду. На цветах радостно жужжали пчелы…

— Эдди, почему бы нам не купить культиватор? Мы все вскопали, пропололи, а смотри — одни сорняки. Надо или что-то срочно предпринимать, или смириться с тем, что они вырастут вместо помидоров.