— Нечего удивляться, черт побери! На самом деле все очень просто. Должна знать из университетского курса. Галлюциногены уничтожают мозговой фильтр, который управляет количеством и природой чувственных возбудителей, пропуская их в мозг. В результате сознание тонет в ощущениях. Длительность восприятия строго пропорциональна количеству сенсорных впечатлений, полученных мозгом. Большое дело!

— Но если это не «большое дело», — огрызнулась я, обидевшись, что мои мистические видения объясняются так просто, — зачем было давать мне ЛСД?

— Затем, что ты никогда не поняла бы свойства наркотиков, не испытай их сама.

— Знаешь, — признался вечером Хок, — я никак не могу решить, чем же является моя история — комедией или трагедией?

— Разве это имеет значение?

— Конечно. Жанр определяет структуру произведения. В комедии жизнь продолжается, герои выживают в самых невероятных ситуациях, а в трагедии, наоборот, умирают и тянут за собой остальных.

— И в чем проблема?

— Понимаешь, у меня должно быть не менее десяти томов. Я только начал. Я хочу проследить возникновение жизни, земли, солнца, молекул, атомов и охватить период в биллионы лет. Вопрос — комедия это или трагедия — решающий. Представь себе космос. Возможны два варианта: или в результате взрыва изменяется время — это комедия, или возникает Черная дыра, поглотившая солнце, — это трагедия. Нужно решать…

Айра приехал точно в тот день, когда обещал. В первый же вечер он черкнул что-то в кухонном календаре и сверкнул на меня глазами:

— Сегодня, Джинни! Если не сделаем сына сегодня — не сделаем никогда! Я столько дней копил сперму!

— Хорошо.

Я уложила Венди, вымыла посуду, послушала с Айрой новости и поплелась за ним наверх. Я ощущала себя Марией-Антуанеттой, идущей на эшафот. Хок вдохнул в меня новую жизнь. Как можно забеременеть от Айры, если все мои мысли крутятся вокруг Майтханы? Пора сделать выбор, решила я, подмываясь содовым раствором.

Решительно вошла в спальню. Айра притаился под одеялом. Я вытащила из шкафа свое белье и направилась к двери.

— Ты куда?

— В комнату для гостей.

— Для гостей?

— Для гостей.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

— Тогда я пойду с тобой.

— Не вижу необходимости.

— Но мы же хотим сделать сына, — похотливо хихикнул Айра.

— Ничего подобного.

— Что?

— Я не хочу никакого сына.

Он вздрогнул, как от удара.

— Не понимаю.

— Я не хочу больше детей, — выпалила я.

— Не хочешь больше детей? — медленно повторил он.

— Айра, не будем погонять мертвую лошадь.