Наездницы - Энтон Дисклофани (2013)

Она кивнула.

– Но твоя репутация! Что подумают твои родители?

Я отвела глаза в сторону. Вот этого я боялась больше всего, но не могла сказать об этом Сисси. Я покидала это место с позором, хотя мне хотелось как раз обратного. Я хотела, чтобы родители меня любили. Но нет, они всегда меня любили, потому что я была их ребенком. Но я хотела снова им понравиться. А уезжая вот так, со скандалом, я не могла на это надеяться. Но лучше я, чем Сисси, у которой все еще был шанс. В глубине души я знала, что в маминых глазах мне терять нечего. Один скандал или двадцать – какая разница? Та Теа, какой я была раньше, испарилась, как утренний туман.

– Я думаю, что родители поставили на мне крест.

Лицо Сисси исказилось, и я подумала, что она снова заплачет. Она схватила меня за руку.

– Теа, это ужасно! Я никогда не слышала ничего ужаснее.

– Это не самое ужасное из того, что слышала я, – ответила я. – Есть вещи похуже. Я должна поступить правильно, Сисси. Я должна помочь своему брату. Я должна стать правильной девочкой.

Собрав свои вещи, что не заняло у меня много времени, я отправилась в лазарет. Девушка, работающая в кухне, имя которой мне было неизвестно, принесла мне ланч и обед. Всю ночь я ворочалась с боку на бок на жестком матрасе. Мне предстояло очень скоро увидеть родителей. И брата. Что им сообщили? Теперь я была плохой вдвойне – меня возвращали им за то же прегрешение, за которое они меня отвергли.

Дверь открылась – замка не было, и в первое мгновение я подумала, что это мистер Холмс пришел меня проведать, и очень обрадовалась.

Но силуэт в дверном проеме был девичий. Я села и включила лампу. Мэри Эбботт.

– Почему ты уезжаешь? – громко спросила она.

– Тс-с! Потому что я плохо себя вела. – Я вздохнула. – Тебе не стоило приходить.

– Но ты не вела себя плохо! – она подошла к моей кровати и опустилась на колени. – Я знаю, кто вел себя плохо.

У меня все оборвалось внутри. Я вспомнила ту ночь, когда лежала в постели Сисси, а Мэри Эбботт меня окликнула.

– Она не должна была так поступать. Она не должна была все время уходить по ночам. – Она помолчала. – Ты только на меня не сердись.

– Не буду, – помотала я головой. – Обещаю. Но ты должна мне все рассказать.

– Я не говорила миссис Холмс.

– Кому ты рассказала? – прошептала я ласково, как будто увещевала ребенка.

– Хенни, – широко раскрыв глаза, прошептала она. – Хенни.

– О! – Я вздохнула и откинулась на железную спинку кровати. – О!

– Она спросила! – начала защищаться Мэри Эбботт. – До нее дошли слухи. Все говорили об этом уже давно, а потом я увидела Сисси.

– В ночь танцев, – сказала я.

Она пожала плечами.

– Это было не один раз. Я знаю, куда они ходили. Я это давно знаю. Иногда я за ними следила.

Мэри Эбботт произнесла это с гордостью.

– Ты за ними подсматривала? – не веря своим ушам, спросила я.

Она яростно затрясла головой.

– Всего несколько секунд. Только чтобы убедиться, что Сисси ничего не угрожает. Я тоже ее люблю, – добавила она. – Как и ты.

Я кивнула, осмысливая эту новую для меня информацию. Собственно, не было ничего удивительного как в том, что Мэри Эбботт ходила за Сисси и Буном в лес, так и в том, что ее болтливость стала причиной разоблачения Сисси. Хотя это было сделано не со зла, как обычно бывает в таких ситуациях. Она была одинока. Вот и все.

– Ты плохо вела себя дома, верно?

– Да, – машинально ответила я. – Очень плохо.

Я почувствовала, что мои глаза увлажнились.

– О Теа! – воскликнула Мэри Эбботт. А затем она меня страстно обняла и прошептала мне на ухо: – Все хорошо, – и странное очарование этой встречи исчезло.

Я ее резко оттолкнула.

– Ой! – вскрикнула она и потерла плечо.