Голубые Орхидеи - Джулия Фэнтон (1995)

Они сотрясались, неистово и неудержимо, и оба кончили почти сразу же. Крик ее удовлетворенной страсти заполнил комнату, а Кит издал тихий горловой стон.

Он не отодвинулся от нее, почти тотчас же опять наполняясь желанием. Но теперь в его близости была нежность, почти поклонение. Он покрывал ее тело поцелуями, как будто выпивая каждую частицу ее тела. Его язык нежно пробегал между ее губ, посасывая их края, затем овладел ее языком. Он покрывал бесчисленными поцелуями ее грудь, затем дразняще скользнул ниже, к изящным ребрам и пупку, потом к нежному бутону сокровенной сердцевины.

После того как она несколько раз вскрикнула, испытав небольшие изысканно-совершенные оргазмы, Кит снова вошел в нее. Она подняла бедра навстречу ему. Они двигались в унисон, соединенные не только физически, но каждой крупицей своего существа.

— Я так люблю тебя, что мне больно, — прошептал Кит.

— Я тоже, — так же шепотом отозвалась она, испытывая гордость, смешанную с чувством вины из-за близости с человеком, которого обожала больше всего на свете.

Они долго занимались любовью. На это время Валентина включила автоответчик, принимавший адресованные ей звонки. Ей нужно было уйти в театр в шесть часов, поэтому около пяти они послали в китайский ресторан за обедом. Накинув халат, она подошла к двери и вернулась с благоухающими картонными коробками. Обнаженные они устроили пикник в постели, с жадностью поедая пекинскую утку, рулет из креветок и блюдо из морских продуктов с жареным рисом.

— Мне нужно позвонить секретарю, — сказал Кит, когда они заканчивали есть. Она кивнула, и он набрал номер и внимательно выслушал передаваемые ему сообщения. Несколько раз он записывал телефонные номера. Вдруг выражение его лица изменилось.

— Когда? Когда она звонила? — резко спросил он. — Какой врач? Вы уверены, что она именно так сказала? — Затем: — Спасибо. — Он повесил трубку и посмотрел на Валентину, выражение его лица стало напряженным.

— В чем дело? — тихо спросила Валентина, хотя, конечно, она уже все поняла.

— Это Синтия. Очевидно, у нее был маленький секрет от меня — ей необходима еще одна операция. Врач внесла изменения в свое расписание операций и хочет взять поскорее Синтию. Она не застала ее и позвонила мне. Ей нужно лечь в больницу завтра утром на предварительные обследования.

Кит встал с постели и взял свою одежду, которую сбросил на пол, когда они страстно предавались любви.

— Я должен вернуться в Коннектикут и быть с ней, Вэл. При мысли о врачах и уколах у нее начинается истерика, она не очень хороший пациент.

— Конечно, ты должен, — безжизненно сказала она.

В этот вечер Валентина исполняла свою роль, будто окутанная туманом боли. Какой же дурой она была, какой томящейся от любви идиоткой. Женатые мужчины никогда не оставляют своих жен. Связь с женами слишком сильна. Когда же она «проснется и почувствует запах кофе»?

— Что-то случилось? — спросил Бен Пэрис, когда они ждали за кулисами начала знаменитой сцены-«мечты» из второго акта, получившей такие восторженные рецензии у издателей и ставшей предметом множества споров во всех беседах со знаменитостями. Это был исключительно сложный и рискованный, но эффектный номер.

— Нет, — с раздражением ответила она.

— Вэл, мы танцуем вместе каждый вечер почти целый год. Я знаю тебя, детка, лучше, чем ты сама себя знаешь. Тебя гложет какой-то огромный червь. Ты прилагаешь фантастические усилия, чтобы скрыть его, но я знаю — он здесь. Хочешь поговорить об этом?

— Нет, — сказала она, когда зазвучала их музыкальная тема.

Позже, после представления, когда Валентина вышла из своей уборной, Бен Пэрис ждал ее в коридоре. В руках он бережно держал огромный букет, по крайней мере, из пяти дюжин темно-красных роз. Его темные волосы, все еще влажные после душа, были гладко зачесаны, в ярко-голубых глазах зажегся какой-то новый свет. В мочке одного уха поблескивал бриллиант.