Голубые Орхидеи - Джулия Фэнтон (1995)

— Извините, Валентина, — медленно произнес он. — Дело в том, что у звезды такой величины, как вы, больше нет личной жизни.

Валентина быстро вышла из своего трейлера. «Черт побери, — думала она, перебирая руками волосы, — Джоу Донован просто пытался выполнить свою работу». Но он ударил ее по больному месту.

Она думала о своем разрыве с Беном. Да, они пережили несколько восхитительных месяцев, после того как она согласилась принять его любовь, но затем пришла раздражительность. Он был достаточно эгоистичен, достаточно зауряден, чтобы хотеть заполучить ее исключительно для себя. Однажды, как только начались съемки фильма, Бен увидел, что Валентина и Кит стоят рядом на площадке и разговаривают, и он взорвался.

— Может, я старомоден, но я хочу, чтобы моя женщина смотрела с любовью на меня, а не на кого-то другого.

Валентина не знала, принять ли это всерьез или перевести все в шутку.

— Бен, это говоришь ты? Первый любовник западного мира, разрушивший браки и романы у половины звезд на Беверли-Хиллз и Малибу?

— Это не смешно, — сказал он, сердито глядя на нее. — Я влюблен, Вэл… и схожу с ума. Я уже не такой, как прежде, и не хочу делить тебя ни с кем, а особенно с таким болваном, как Кит Ленард, который не так сильно тебя любил, чтобы последовать за тобой, когда у него была такая возможность.

— Это несправедливо! — воскликнула она.

Он притянул ее к себе.

— Ну и пусть несправедливо! Я так чувствую. Ты держала меня в подвешенном состоянии несколько лет, и теперь я хочу тебя целиком. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Она с изумлением уставилась на него.

— Ты замечательный, Бен, и потрясающе красивый. Я обожаю тебя, но выйти замуж? Нет, не думаю.

— Черт побери, Вэл!

Но она не уступила, и на следующее утро Бен улетел в Рим, где присоединился на съемках к Джетте Мишо. Валентина больше не хотела думать об этом.

Сейчас она направлялась в гримерную.

— Хорошо, что ты пришла, — сказала Тина Борман, обычно работавшая с Валентиной. Она выглядела немного встревоженной. — Мы припаздываем.

Валентина опустилась в одно из кресел, и Тина застегнула легкую защитную драпировку вокруг ее шеи.

— У тебя потрясающий грим, — заметила Беттина Орловски, зажигая сигарету и тотчас же погасив ее в единственной подаренной пепельнице, которую Валентина держала в своем трейлере. — Ладно. Я понимаю, что ты знаешь эпизод-«мечту», как свои пять пальцев, но давай повторим в последний раз. Номер чертовски трудный. Я хочу вбить не только эти комбинации тебе в голову, но и отметки, которых тебе придется придерживаться, потому что если ты допустишь ошибку… Ну, давай лучше скажем, мы не хотим, чтобы ты совершила ошибку.

— Беттина, — мягко сказала Валентина, — номер будет замечательный. Все получится.

— Конечно будет — ведь я поставила его.

— А танцую твое я, — добавила Валентина, впервые за сегодняшнее утро улыбнувшись.

Кит Ленард спешил на съемочную площадку, он нервничал, так как легкое столкновение автомобилей задержало его на голливудской автостраде.

Черт, он ненавидел опаздывать, к тому же хотел увидеть эти съемки, нет, должен был увидеть! Смелый, темпераментный молодой художник по декорациям потряс всех невероятной движущейся лестницей, раскрывающейся как гигантская морская раковина.

Красный огонек над дверью павильона звукозаписи еще не горел, значит можно войти. Он открыл дверь. Павильон был таким просторным, что здесь вполне могли разместиться три-четыре огромных реактивных самолета и еще осталось бы место для грузового. Возвышаясь на тридцать футов, в павильоне доминировала декорация эпизода-«мечты», на изготовление которой ушло шесть месяцев и почти восемьсот тысяч долларов. Дублеры Валентины и Патрика Суэйзи стояли на одном из пандусов, и осветители направляли на них прожекторы. Танцовщики кордебалета в казачьих костюмах бесцельно слонялись в ожидании, когда заработают камеры.