Голубые Орхидеи - Джулия Фэнтон (1995)

— Но ты был так горд! — воскликнула она, снова разразившись слезами. — Ты собирался прийти и посмотреть на меня… Чарли, со мной все кончено! Это был мой единственный шанс! Я погибла! Теперь никто не захочет взять меня.

— Тише, — успокаивал он ее.

Наконец, измученная от пережитых волнений, Джина уснула.

Рано утром зазвонил телефон. Джина еще спала, свернувшись, как котенок, у него под боком. Уиллингем протянул руку за трубкой.

— Пожалуйста, Джину Джоунз, — сказал хриплый мужской голос с итальянским акцентом. — Я звоню из Нью-Йорка.

— Голубка, это тебя, — разбудил Уиллингем Джину. — Милая, это из Нью-Йорка.

Джина проснулась, замигала и поспешно схватила трубку.

— Да… да… Боже… да! Я тотчас же вылетаю. О Боже… вы уверены? — Пауза, и лицо Джины как будто озарилось солнцем. — До свидания.

Она бросила трубку, вскочила с постели и кинулась к еще не распакованному чемодану.

— Насколько я понял, они хотят, чтобы ты вернулась? — протяжно произнес Уиллингем.

— Ты правильно понял! О Чарли! Не знаю, что произошло, да мне и нет дела до этого! Пит сказал, что первым делом поговорил с Беттиной сегодня утром и переубедил ее, она берет меня назад, хотя мне понадобятся дополнительные репетиции, но главное — меня вернули, Чарли, и на этот раз навсегда. Не правда ли, это замечательно? Просто потрясающе! О милостивый Боже!

Она танцевала по комнате — смешная, прелестная, соблазнительная фигурка в одном розовом кружевном комбидрессе.

— Пит ужасно простужен, — добавила она. — Это странно — вчера он был абсолютно здоров. Надеюсь, он не заразит нас всех.

Репетиции, казалось, тянулись уже целую вечность. Аранья не могла понять, как актеры выдерживают такую скуку — повторять одни и те же реплики снова и снова, вечер за вечером, иногда по четыре-пять лет. Ее профессия намного увлекательнее. Все «работы» разные! А эта обещает надолго остаться лучшей.

Она видела выражение ярости на лице Беттины, когда та принимала назад Джину Джоунз, после того как выгнала ее. Аранья обернулась. Высокий темноволосый мужчина с точеными чертами лица зашел за кулисы. Проходя мимо Араньи, он бросил на нее проницательный взгляд.

Затем когда он стоял и разговаривал с Валентиной, то снова посмотрел на нее. Это был лишь мимолетный взгляд, но острый, холодный, всепонимающий. Она знала, что это брат Валентины, русский.

Аранью как будто ножом полоснуло по животу. Она оставалась в живых благодаря своим обостренным инстинктам, теперь ее инстинкт подсказывал, что этот человек таит в себе опасность. Он, несомненно, агент КГБ — она готова поклясться здоровьем своих детей.

Он подозревает ее.

Нужно что-то предпринять, а то он все испортит. Она гневно вздохнула. Теперь, когда она заключила контракт на убийство и выстроила искусный план, тщательно разработав каждую деталь на месте, она никому не позволит остановить себя, даже агенту КГБ!

ГЛАВА 25

Михаил вышел из дома Валентины и направился в гараж, расположенный в четырех кварталах от дома, где он оставил взятую напрокат машину.

К нему рысцой подбежал служащий. Обычно Михаил выводил машину сам, но сегодня отдал ключи служителю.

— Черный «олдсмобиль», второй уровень, место сто двадцать, — отдал он указание на своем безукоризненном английском.

— Да, сэр.

Расхаживая по маленькой зацементированной площадке, Михаил размышлял о постановке «Доктора Живаго», премьера в Бостоне должна состояться завтра вечером. Он еще четыре раза пытался связаться со штатом Уиллингема, но каждый раз получал резкий отпор. Уиллингем публично объявил, что посетит премьеру в Нью-Йорке, но Михаил случайно узнал, что сенатор намерен посетить и премьеру в Бостоне.

Возможно ли, что убийца нанесет удар здесь и не станет ждать Нью-Йорка? Если так, то осталось мало времени. Почему этот сварливый сенатор такой упрямый?