Голубые Орхидеи - Джулия Фэнтон (1995)

Орхидее наконец удалось сбросить неподвижное тело Конна, и она принялась неистово трясти его и бить по лицу. Затем схватила телефонную трубку, чтобы вызвать брентвудскую полицию.

В брентвудском отделении полиции с ней обращались вежливо, позаботились о том, чтобы дать ей холодного пепси и удобный стул в свободном кабинете.

— Расскажите мне, — попросил красивый детектив, зачитав Орхидее ее права и спросив, поняла ли она его, — расскажите мне все с самого начала. Откуда вы достали наркотики, которые мы обнаружили в вашей пудренице? Это вы снабжали Конна Дэнсона наркотиками?

Орхидея с изумлением смотрела на него. Она не прикоснулась к своему пепси, испытывая потрясение от смерти Конна. Тот принял смертельную дозу наркотика — так сказал ей служащий скорой помощи. В то время, когда он был на ней… в ней. Ужас случившегося все еще переполнял ее, и, когда полицейские привезли ее в отделение, она была чуть жива.

Наркотики нашли в ее сумочке. Они считают, что это она дала их Конну и отравила его наркотиками.

Ужас от услышанного совершенно выбил Орхидею из колеи.

— Это не я! — закричала она, отчаянно желая оправдаться. — Я никогда бы так не поступила. Я даже сама не принимаю наркотики! Я перестала. Мне он нравился! Конн был добр ко мне. Он хорошо со мной обращался. Он был мой… мой…

Она разразилась отчаянными рыданиями. Детектив бесстрастно смотрел на нее:

— Сколько вы продавали ему каждую неделю?

— Я же сказала вам… ничего! — проглотила слезы Орхидея, постепенно обретая контроль над собой. — Мне нужен адвокат, и я хочу позвонить, пожалуйста. Мне необходимо позвонить отцу, и вы должны разрешить.

На звонок ответила Пичис.

— Что-то случилась? — сразу же спросила она, уловив испуг в голосе Орхидеи.

— Да. Пожалуйста, папу Эдгара, — прохрипела Орхидея.

— Думаю, он сейчас пошел на ленч с Харолдом Безносом во «Франклин-Хилл». Я попытаюсь найти его.

Дрожа всем телом, Орхидея ждала несколько минут, когда наконец услышала голос отца.

— Дорогая? Орхидея? Что случилось, куколка? — в голосе отца звучали любовь и тревога, и это опять выбило Орхидею из колеи. Она снова заплакала, и ее всхлипывания переросли в стремительный поток отчаяния.

— Я… они… они считают, что я… он умер… — бормотала она сквозь слезы.

— Подожди, милая, я не могу понять, что ты говоришь.

— Я сказала… — она задохнулась. — Я сказала, что Конн Д-Дэнсон умер, он отравился наркотиками, и они говорят, что нашли кокаин и героин в моей с-сумочке, но я не клала их туда, папа Эдгар. Я клянусь, клянусь!

Две недели спустя, отрезвленная и несчастная, Орхидея сидела рядом с Эдгаром в самолете «Америкен эйрлайнс», возвращаясь в Детройт, и пыталась читать «Ярмарку тщеславия», купленную в киоске аэропорта.

Для сценария «Рок, леди, рок» настали тяжелые времена, теперь никто не хотел его продвигать. Она стала проклятием для Голливуда — девушка, которая была в постели с Конном Дэнсоном, когда он умер. Девушка, которую допрашивали в связи с его смертью. Разрушительная гласность была почти так же страшна, как вынесенный приговор.

— Вы возвращаетесь назад в Детройт, юная леди, — заявил ей Эдгар, когда узнал, что Рейвен арестована и ей предъявили обвинение. Первоклассная команда опытных юристов, специалистов по уголовным делам, которых нанял Эдгар, разыскали достаточно фактов, чтобы убедить суд в невинности Орхидеи. Судья Коуэн согласился прекратить дело, но только после того, как Эдгар потратил почти 25 тысяч на судебные издержки.

— Ты поедешь домой и забудешь обо всей этой «звездной» чепухе.

— Но… — начала она.