Бабочка на огонь - Елена Аверьянова (2005)

Мотор работал хорошо, тихо. Так же тихо они сейчас откроют дверь Катюшиной квартиры дубликатами ключей, сделанных Славиком заранее — слепки были сняты пластилином с ключей уже почти мертвой, засыпающей от снотворного Катерины Ивановны Зиминой, — дождутся прихода Катюши (которая обо всем догадалась, которая доказательства причастности Славика к убийству своей бабушки имела: стакан и пузырек с идентичными отпечатками, могла Славика посадить на несколько лет в тюрьму) и спокойно, как мотор работает, потому что все отрепетировано, Катюшу задушат и повесят. Никакой крови, от которой Славика может вытошнить, ничего особенного. Все просто — задушат и повесят Катьку, как куклу, на которой они дома все отрепетировали. Только и разницы, что кукла сейчас будет больше.

Электричка из областного города, куда Катюша добралась на такси этой ночью, от перрона вокзала до Москвы отошла вовремя. Маслова сидела в углу у окна. Отсюда ей были видны обе двери, в которые входили и выходили пассажиры. Пока милиционеров среди них она не заметила.

Голова сильно болела, но не раскололась орехом из рекламы шоколада «Баунти». Голова оказалась сильнее ореха. А может, Катюшу нарочно так ударили, не до смерти, чтобы спустя какое-то время она пришла в себя. Так и случилось вчера в двадцать один тридцать. Катюша посмотрела на отъезжающую от электрички большую вокзальную башню с часами, поняла, что не соображает, сколько времени часы показывают, догадалась только, что это не часы на башне от нее отъезжают, это электричка собралась наконец в Москву и поехала. И ее с собой повезла.

Катюша чувствовала себя загнанной в угол. Не было желания жить, не было сил сопротивляться. Она давно бы сама сдалась милиции, но мысль о том, что и в тюрьме ей придется за себя бороться с сокамерницами, пугала Катюшу, заставляла сидеть в углу электрички, неизвестно чего дожидаясь. Она была в бегах, как преступница, как человек, опасный для общества. Наверное, ее уже ищут с автоматами. Наверное, если найдут, откроют огонь на поражение. О Раскольникове она даже не думала. Человек, загнанный в угол, имеет смутное представление о любви. Любовь ему только мешает трезво мыслить, самостоятельно искать доказательства своей невиновности, надеяться лишь на себя. Достаточно и того, что сегодня утром, перед тем, как уехать в Москву, она позвонила Раскольникову с вокзала областного города и сообщила ему о четырех трупах по двум адресам.

— Ключи от моей квартиры лежат в почтовом ящике, — добавила к рассказу Катюша и быстро положила трубку.

Катюша не знала, кто в ее собственной квартире, доставшейся ей от бабушки, убил Ирку Сидоркину и Славика, выстрелив им в животы, из которых вытекло много крови. Кто убил Мирру Совьен, с которой Катюша накануне убийства вечером беседовала в гостинице, спрашивая о дискете, но не упоминая имя Златы Артемовны — по просьбе самой режиссерши. Кто убил неизвестную старуху по адресу, куда Мирра Совьен носила продукты? Кто ударил по голове ее, Катюшу, в собственной квартире, куда она прибежала из квартиры, где Мирру убили. Кто ей, потерявшей сознание, вложил в руку пистолет, будто это она Ирку и Славика, а возможно, и Мирру с неизвестной старухой, убила. На все эти вопросы, больше похожие на утверждения, Катюша ответить не могла. Но одно она знала твердо: Злата Артемовна Басманова — тот человек, который может, должен Катюше помочь.

Вот приедет она к Злате, расскажет обо всем случившемся с ней по ее, Златиной, милости, спросит, что было на дискете, как она оказалась в квартире по адресу, где, кроме трупов, Катюша ничего не заметила, кто еще мог знать о том, что дискета находится там?

«А была ли эта дискета?» — вдруг осенило ее, но она прогнала эту мысль, потому что понимала: не подтверди Злата ее алиби в милиции, и Катюше — такой, какой ее все знали, конец придет. Кончится Катюша Маслова. Пополнятся ряды арестантов.

— Я в тюрьму не пойду, — выглянув в окно, сказала Катюша рельсам.