Наедине - Юлия Амусина

— Фима, не делай глупостей, слышишь?! — возвышаю голос. — Я в твоей квартире, — спешно ловлю секунды до того, как она сбросит звонок. — Если ты снова отключишь телефон, то знай, я буду здесь, пока ты не вернешься.

— В моей квартире?.. — переспрашивает Серафима дрогнувшим голосом. Знает ли она о незапертой входной двери, корзине роз и игрушке?..

— Да, Фим, в твоей квартире. Не сомневайся, я забью на все свои дела и тоже отключу телефон, но без тебя никуда отсюда не уйду, — поддавливаю, ободренный положительным сдвигом нашего бесперспективного диалога.

— Я не вернусь. И тебе тоже нечего там делать.

— Без тебя мне нечего делать в любом месте, так что это еще не самый плохой вариант. Или ты думаешь, со мной здесь может что-то случиться? — нагнувшись за игрушкой, я возвращаюсь на диван. — Так приди и выведи меня отсюда. Я буду тебя ждать, Фим.

— Я не при…

— Или Лицедея, — продолжаю ровным тоном, сверля глазами физиономию ухмыляющегося клоуна. — Он, кстати, уже был здесь, причем совсем недавно. Если тебе еще интересно, оставил новую корзину с розами и зачем-то принес игрушечного клоуна. Такую игрушку мне показывал твой отец.

— Ч-что?..

— Если этот парень вернется раньше тебя, я спрошу его, зачем он это сделал, — обещаю.

— Это блеф? — она сбита с толку, но еще не сдается.

— Черта с два. Как видишь, сейчас не самое лучшее время для раздумий в одиночестве. Фим, позволь мне тебе помочь, — я уже почти прошу ее. — Позволь мне быть рядом. Мы найдем способ справиться со всем вместе. Скажи, откуда тебя забрать или приезжай сама…

Она кладет трубку.

Серафима

Нужно взять себя в руки. Правда на моей стороне, ведь они все меня предали, поселив в иллюзорной сказке и совсем оторвав от реальности, но почему же тогда именно я чувствую себя виноватой? Словно все это моя вина, и только мне предстоит как-то исправлять чужие ошибки. Но я не умею ничего править — все, что я могу, это уничтожать и убегать от проблем. Плевать, что они всегда настигают. Куда более важным кажется то, что из всего моего окружения Лицедей оказался самым честным и неподдельным, ведь от него я изначально не ожидала ничего хорошего.

— Ты кому-то звонила? — слышу из-за спины и, вздрогнув, резко оборачиваюсь к дверному проему.

— Да так… — засовываю телефон в карман толстовки и шагаю навстречу Володе.

— Тебя долго не было, я уже начал волноваться, — он выдает мне одну из своих самых лучистых улыбок и осторожно берет под локоть, но я тут же высвобождаюсь, сохранив прежнюю дистанцию.

Мы возвращаемся за уютный столик у окна к недопитому и уже порядком остывшему кофе, к которому прилагается нетронутый ягодный пирог, аппетитный, но почему-то совсем несъедобный. Зябко потерев плечи ладонями, сажусь на прежнее место и смотрю за окно, на блестящий асфальт, растекшиеся по обочинам лужи и редких прохожих, прячущихся от непогоды за разноцветными зонтами.

— Опять дождь, — лаконично комментирует Володя, проследив за моим взглядом.

— Да… — перемещаю озябшие ладони на стенки чашки и смотрю на него, в который раз за минувшие полчаса силясь понять, что именно в нем так неуловимо изменилось? Внешне это все тот же симпатичный, со вкусом одетый парень, с которым я проводила время два года назад, и фразы у него прежние, взгляд, улыбка, но все же есть в нем что-то еще, заставляющее меня испытывать необъяснимые сомнения относительно своего бывшего друга. Что-то новое, неведомое мне раньше. Может, он наконец начал взрослеть?..

— И все-таки, как ты меня нашел? — пытаюсь переключиться, заодно вспомнив, что еще не получила ответа на этот вопрос.

— Очень просто, — отмахивается Володя. — Увидел, как ты в одной толстовке выходишь из театра и поначалу даже глазам своим не поверил, тебе ведь нечего там делать. Но тебя невозможно с кем-то спутать, — он улыбается, глядя мне в глаза с лукавым озорством. — Кто еще додумается гулять без верхней одежды в такой холод?