Неистощимая - Игорь Тарасевич (2017)

– Мне назначено интервью с губернатором, вот я и пришла.

И Маргарита ослепительно, совершенно убойно улыбнулась одной половиной лица.

Тут мы вам должны сообщить, дорогие мои, что такой стебный журнал – «Клеопатра, XXI век» – действительно существует. За логотип они, ни у кого разрешения не спрашивая, взяли одно из известных изображений со стены пирамиды Тутанхамона – ну, помните, тетка там в багровом, как майка Маргариты, куске материи, тетка с попкою в профиль а плечами, мы извиняемся, анфас, как у египтян принято. И несмотря на всякие там интернет, телевидение и прочие современные прибамбасы, журнальчик пользуется популярностью. И не мудрено, если такие экземпляры, как Ритка Ящикова, чуть мы не написали – «трудятся», если такие мамзели, как стоящая сейчас замечательными своими булками вверх Марго, числятся в штате редакции. А вот как и когда Ритка залезла под губернаторский стол и долго ли там тихо, как мышь, сидела и все подряд писала на смартфон, мы не знаем. А чего не знаем, того не ведаем, а врать даром не станем. Да мы и, в который раз хочется повторить, мы никогда не врём. Единственное, что тут можно сказать: облажалась охрана мормышкинская, очень жидко обосралась. Дык с любою охраной однажды так случается, как ты и кого ни охраняй. Исторический факт. Вернее, факты.

Да, а Ритка, значит, отрекомендовалась, и вновь повисла пауза. Сквозь запах мужского пота пробился, наконец, запашок французских духов. Был ли то запах настоящих Chanel № 5 или изготовляемых в самом Глухово-Колпакове «Шанель № 6», мы вам не можем сказать, у нас обоняние не столь тонкое, как хотелось бы. Мы сами, если честно признаться, с самого первого бритья, а тому уж без малого полвека, со времени, значит, первого бритья и доднесь пользуемся исключительно неизменным «Шипром», поддерживая местного производителя, пережившего все преобразования в родном Отечестве, и никаких иных одеколонов и духов не разбираем. Но вряд ли так можно сказать о мадмуазель Ящиковой.

– Зовите меня Марго, – непринужденно произнесла она, словно бы не стояла с выставленной попой, заломленными за спиной и закованными в наручники руками и щекою на столе. И уже совершенно игриво добавила: – Близкие зовут меня Королева Марго.

И вновь она улыбнулась, отчетливо сознавая силу даже половины своей улыбки и, главное, обеих половин задницы.

– Марго… – выпучив глаза, хрипло повторил Мормышкин, будто ребенок в специнтернате для дефективных, где несчастным обитателям иногда бывает трудно соединить отдельные слова в целое предложение. – Марго… Королева… Близкие… Марго…

Однако новый губернатор быстро взял себя в руки. И даже – страшно произнесть, дорогие мои, – даже некая мысль… надежда промелькнула в его начинавших уже заплывать глазках. А может быть, сами стены Bанькиного кабинета оказали на нового губернаторского сменщика свое чумное, вредоносное влияние, словно бы черная аура.

– Ну-кось, – проскрипел он и заерзал в кресле, вновь почесываясь, – ну-кось, все, короче, вышли на пару минут… Алле! – еще почему-то добавил он, как дрессировщик на арене цирка, и пальцем ткнул в сторону наручников на руках Маргариты. – Алле! Алле!

Наручники тотчас оказались сняты и кабинет опустел.

… Голубович в это мгновение взялся за вертикальную дубовую ручку областной администрации. Пэт и Коровин в это мгновение, вышли из автобуса на остановке, им еще только предстояло дойти до своей березовой рощицы. Денис с еще живым секретарем Максимом сидели в голубом максимовском «Hиссане» и смотрели издалека на Пэт и Коровина. А полковник Овсянников осматривал тело козы Машки.