Скажи мне все - Камбрия Брокманн (2020)

Мы с ней так и не разговаривали, уже несколько недель после той коктейль-пати. Я на миг задумалась: быть может, увидев, как мы с Амандой разговариваем в баре, Руби приревнует и испугается, что я перебегу на другую сторону, и это вынудит ее извиниться. Однако в «Пабе» она так и не подошла ко мне, и в тот вечер я вернулась домой одна. Мой разговор с Амандой словно бросил тень на безупречную маску Руби. Неужели я действительно позволила ей ввести меня в заблуждение? Была ли Руби тем человеком, которым я ее считала, или же в течение всей учебы в колледже она просто притворялась? Не то чтобы я могла осуждать ее за это, но все же… Этот потенциальный обман грыз меня изнутри и увеличивал пропасть, разделившую нас.

Мне еще нужно было кое-что прочитать, поэтому я встала и пошла вверх по лестнице.

– Доброй ночи всем, – пожелала я.

Они что-то пробормотали в ответ, не отрывая глаз от мерцающего экрана телевизора. Руби оглянулась на меня, и мы встретились взглядами, но она ничего не сказала, и я скрылась в лестничном проеме.

В моей комнате, как всегда, царили чистота и порядок. Я задумалась о том, заперта ли комната Руби, но было слишком рискованно проникать туда, пока она была в доме. Я не стала включать музыку – всегда предпочитала тишину. Когда я начала устраиваться на кровати, чтобы заняться домашним заданием, в дверь постучали.

– Да? – сказала я.

Дверь приоткрылась, и в щели показалось лицо Руби.

– Можно с тобой поговорить? – спросила она.

– Конечно.

Руби села рядом со мной на кровать, подогнув под себя одну ногу. Была у нее такая привычка – сидеть и одновременно подсознательно разминать конечности. Она так и не оставила тренировки по футболу и часто приходила домой усталая, с ноющими мышцами.

Руби посмотрела в мою сторону и покусала губу.

– Значит… – начала она, – он тебе действительно нравится? Ну, Хейл?

– Мне так кажется, но на самом деле я не уверена, – ответила я.

– Вы уже вместе?

Я покачала головой.

– Но, если вы сойдетесь, ты же будешь осторожна? Это вообще позволено?

– Не думаю, что это так уж важно. Но я сомневаюсь, что что-то вообще произойдет. – Едва я произнесла эти слова, меня охватило горькое разочарование. Я хотела, чтобы что-то произошло.

Несколько секунд Руби молчала. Я знала, что она, вероятно, думает о своем отце и о студентках, с которыми он спал, или что там было. Я хотела сказать ей, что понимаю ее, но не могла выдать тот факт, что говорила об этом с Амандой. Руби снова разозлилась бы. Поэтому я промолчала.

– Извини, что я так по-свински к этому отнеслась, – сказала Руби. – Если ты будешь счастлива, то буду счастлива и я, обещаю.

Я знала, почему она расстроилась; в этом был свой смысл. Но я жалела, что она сама не рассказала мне о своем отце. Руби смотрела на меня, глаза ее блестели.

– Я скучала по тебе, – произнесла она. – Мне очень-очень жаль.

– Я тоже по тебе скучала, – ответила я и позволила ей обнять меня.

Это была настоящая Руби. Это была она, я это знала. Аманда, должно быть, ошиблась. Руби не притворялась со мной. Это было настоящим.

Я отстранилась, глядя ей в глаза, и сказала:

– Но у меня есть один вопрос.

Я попыталась сесть немного прямее, чтобы скомпенсировать те неловкость и уязвимость, которые мне предстояло испытать.

– Да, конечно, – отозвалась она.

– Так вот, – начала я. – Как узнать, нравишься ли ты кому-то тоже?

Руби опустила взгляд. Вероятно, думала о Джоне. Мне очень не хотелось, чтобы она сравнивала свою и мою ситуации, но мне отчаянно было нужно услышать ответ.

– Мне кажется, ты это просто понимаешь, – произнесла Руби. – Ты вроде как просто сидишь рядом или даже смотришь на человека и чувствуешь это волнение. И если он отрывается от своих дел, чтобы посмотреть на тебя, поговорить с тобой, сделать для тебя какой-нибудь пустяк… ну, это подтверждение того, что он тоже к тебе что-то чувствует.