Интро - Элен Рейв (2021)

И то верно…

– Другую лярву себе найди. Девке жизнь не порти, – прибавляет затем, однако ружья так и не опускает. И самое главное – руки не дрожат. С виду алкаш-алкашом, худющий весь, высохший от палёной водки и дерьмовой жизни, рваная алкоголичка и затёртые старые треники висят на нём, как на вешалке, а руки не дрожат. Взгляд прямой, с хищным прищуром. Ружьё килограмма три весит. Сколько он тут с ним шарахается? Минут сорок? Но сомнений нет – шмальнёт если необходимость такая возникнет. Пугает пока, но шмальнуть дед не зассыт.

Всё-таки подношу к губам сигарету, закуриваю. Приподнимаю подбородок, чтобы выдохнуть дым в потолок, затем снова перевожу внимание на Леркиного «защитничка».

– Не могу, дед. Работа у меня такая.

Тот нехорошо прищуривается.

– Так ты смоги. Котелок-то, чай, варит. С виду на идиота не похож.

Усмехаюсь.

– Легко сказать, – в этот раз дед молчит, а я продолжаю: – Отвалить не могу. Так что шмаляй, если считаешь нужным… но ты же понимаешь – это ей не поможет. Не я, так другие придут, а они уже церемониться не станут. – Затягиваюсь, шумно выдыхаю дым через ноздри.

А дед тем временем продолжает молчать и молчит долго, но мне, собственно, торопиться некуда.

– На кого работаешь? Ксивы-то у тебя точно нет.

– Нет, – отрицательно качаю головой. – На Никольского.

Старое морщинистое лицо слегка вытягивается, густые с проседью брови ползут вверх, однако длится это секунду, не больше.

– Ах, ты ж сука… – только и выдаёт дед с невесёлой усмешкой, обнажившей редкие потемневшие зубы. – Долго живёт гондон поганый.

И в этот раз не в силах сдерживаться – улыбаюсь в ответ.

– Значит, и правда «не можешь»… – прибавляет затем тихо.

Киваю.

– Не могу.

Дед, наконец, опускает ружьё дулом в пол. Смотрит пристально, уже без ухмылки.

– Ей лечиться надо, по докторам ходить, а не с мудозвонами вроде твоего работодателя якшаться.

– Знаю, – вновь делаю утвердительный кивок. – Но уже ничего не поделаешь. Ей просто не повезло.

– Да, уж… Ей вообще не особо-то везёт.

Не отвечаю.

– Если с Леркой что случится – найду тебя. Понял?

– Понял, – киваю. Верю деду на слово, хотя и не сказать, что боюсь. Отбегал он уже своё, отстрелялся. Угрозы хоть и серьёзные, думаю, ему есть кого подпрячь на мокруху, но пустые. Хотя уважение отчего-то он во мне вызывает, спору нет.

Дед в последний раз стреляет в меня прищуренным взглядом и скрывается за облезлой дверью своей комнаты. А я, покинув убитую коммуналку, задумываюсь: сколько раз жизнь её в дерьмо носом тыкала, и ведь все равно находятся те, кто хочет помочь ей. Искренне. Вот и я по ходу… тоже из тех.

Никольский ещё днём звонил, сказал, что у девки телефон молчит – гудки идут, а ответа нет. Сказал смотаться, проверить. И если найду передать про завтрашнюю поездку. Решил девку с собой тащить.

Усмехаюсь сам себе.

То-то ей веселье будет…

А потом всё. Переключился. У Яра сейчас и так мороки хватает, едва ли он вообще хоть немного огорчился или разозлился, когда я перезвонил и сказал, что девки дома нет и телефон всё так же молчит. То ли шифруется, то ли мобилу где оставила. Оказалось второе, но и в том и в другом случае Никольский, скорее всего, забил бы. Не до неё сейчас. Взял бы с собой какую-нибудь эскортницу из тех, что работают в его собственных агентствах. Делов-то… И может, оно было бы и к лучшему. Не нужно было выцеплять девчонку. Вернее было оставить всё как есть, но…

Выхожу на улицу, сразу направляюсь к припаркованной неподалёку неприметной тачке. Не своей. Заглядываю внутрь – Паша на месте.

– Здорово, – протягиваю руку.

– Здорово, – кивает тот и жмёт мне ладонь.

– Видел её?

Снова кивает:

– Да.

– Следи. Днём и ночью. Понял?

И вновь кивок.