Полнолуние любви Том 1 - Ана Морецон, Рикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

В соседней комнате на кровати лежала Мерседес – одетая, с отрешённым лицом. Как только мать, поворачиваясь на стуле, становилась лицом к открытой двери спальни, Мерседес закрывала глаза, делая вид, что крепко спит.

– Давай укоротим на два пальца, Зели, – попросила Женуина.

– Так?

– Нет, даже не на два, а на три.

– На три? Нет, это слишком, Жену. Тебе не двадцать лет.

– А что? По-твоему, я не имею права? По-твоему, оно будет слишком коротко? – Женуина хотела спрыгнуть со стула.

– Успокойся, не дёргайся. Я просто тебя не узнаю, Жену. Ты никогда не беспокоилась так об одежде.

– Мне и сейчас на неё наплевать. Я могу надеть хоть мешок из-под муки. Но ведь у нас будет праздник. Неужели тебе хочется, чтобы я выглядела как огородное пугало?

– Как я сама не догадалась, – засмеялась Зели и выронила булавки. – Ты хочешь, чтобы Тулио на тебя посмотрел.

– Как ты можешь так говорить, Зели?! Я ведь замужняя женщина. Мы с Тулио только друзья.

– Худший слепец тот, кто не желает стать зрячим. Но я только повторяю чужие слова.

– Да, пока я не забыла, спасибо, что замолвила словечко за мою Мерседес. Бог даст, всё будет хорошо.

– Будем надеяться. Она спит?

– Ты долго ещё собираешься валяться в постели, Мерседес? Мерседес, ты что, не слышишь, что я говорю? Не притворяйся! – зычно крикнула Женуина.

– Ты так кричишь, что тебя, наверное, слышно во всей округе. – Мерседес вышла из спальни и притворно потянулась.

– Да, только до тебя одной не доходит.

– Я пока не глухая. – Мерседес стала лениво перебирать блузки и платья, разложенные на диване.

– По-моему, тебе не слишком нравится работа, которую я нашла для тебя. Скажи, права я или нет? – спросила Зели.

Мерседес не ответила.

– Зели тебя спрашивает, отвечай!

– Я всё слышу, мама. По-твоему, мне должно быть приятно, торчать за прилавком и продавать всякие тряпки неизвестно кому?

– Но это неплохой магазин, – кротко сказала Зели, – туда ходят только состоятельные покупатели.

– Интересно, кто это из них станет покупать страшные одеяла, которые вы шьёте?

– Если бы их не брали, тогда бы их не стали там продавать. – Кротость Зели не имела предела.

– Ты как разговариваешь? – Женуина спрыгнула со стула, схватила дочь за шиворот. – А ну, извинись!

– Да ладно, не ссорьтесь. Они все так сейчас разговаривают. Уго стал просто невыносим. Отпусти её, Женуина, – попросила Зели.

– Не отпущу, пока не извинится.

В дверь резко позвонили. Все трое замерли, ожидая чего-то худого. Здесь входили к соседям запросто; звонок в дверь мог означать либо приход полиции, либо почтальона с дурной вестью, либо налоговую инспекцию…

Женуина побледнела.

– О, Святая Дева! – прошептала она. – Не выходите из комнаты, я сама открою.

– Я, пожалуй, уйду через кухню, ладно? – прошептала Зели.

Она работала нелегально и больше всего боялась налоговой инспекции, а здесь – налицо следы преступления: куски материи, нитки, булавки, выкройки.

Женуина открыла дверь. На пороге стоял элегантный мужчина лет сорока, загорелый, холёный, с удивитено голубыми глазами.

Это был Вагнер.

– Здравствуйте. Мерседес здесь живёт?

– Мерседес! Иди сюда!

– В чём дело? Опять ты кричишь, как оглашённая. – Мерседес вышла в прихожую и замерла, с ужасом глядя Вагнера.

ГЛАВА 7

Приехав в этот район, Вагнер с отвращением вспомнил своё детство и юность, прошедшие на такой же нищей, шумной улице. На секунду его охватило сомнение: правильно ли он делает, приехав сюда затем, чтобы уничтожить любовь Аугусто, разрушить жизнь ничтожной хорошенькой девчонки. Но тотчас он успокоил свою совесть.

«Аугусто не будет счастлив с этой авантюристкой из предместья, а её нужно использовать по прямому назначению. Больше она ни на что не годится».