Полнолуние любви Том 2 - Ана Морецон, Пикарду Линьярес, Мария Барбоза, Марсия Пратес (1995)

Конрадо, со свойственной ему решительностью ставить всё на свои места, заявил, что кольцо взяла его дочь.

– Это какая-то ерунда, – бросилась к нему Китерия. – Это было на глазах у всех. Конрадо, Конрадо, как у тебя только язык поворачивается! Как ты можешь возводить напраслину на дочь Лаис Соуто Майя, чтобы выгородить это ничтожество?!

– Выбирайте выражения, когда говорите о моей матери! – сказала ей Мерседес.

– Я хочу вам сказать, что этот адвокат знает своё дело, он очень хороший юрист. Идёмте, комиссар, я готова! – Женуина с укором посмотрела на Конрадо.

– Нет, погодите, комиссар. Я не хочу, чтобы страдал невиновный человек. Моя дочь берёт чужие вещи, ворует, как вы это называете. Но она делает это неосознанно. Она клептоманка. У меня есть медицинский учебник, где всё это описано. Эта госпожа, вероятно, взяла вину на себя. – Конрадо задержал комиссара.

– Да, именно так всё и было, отец, – сказал Аугусто.

– Вы добрая женщина, я вам бесконечно признателен, но вам не нужно было заходить так далеко.

Комиссару уже хотелось поскорее развязаться с этим делом.

– Хорошо, клептомания – это совсем другое дело, но у нас есть заявление, которое нужно забрать обратно.

– Он арестует Изабелу, она ещё совсем девочка. Тулио говорил, что она поступает так не по своей воле, что с ней творится что-то неладное, – горячо внушала Женуина Конрадо.

– Вы заберёте заявление, или вам хочется, чтобы арестовали невиновного человека? – обратился Конрадо к Китерии.

– Вам ничего не стоит отказаться от заявления, а семья Соуто Майя будет вам бесконечно благодарна, они все останутся перед вами в долгу, – добавил Лопес Виейра.

Китерия просияла.

– Где я могу получить листок бумаги? – подобострастно спросила она комиссара.

Делами подростков занимался Леандро, поскольку Родриго позвонил Урбано и сообщил, что Ким в участке, а Уго попал в аварию.

Зели, Наяда, Урбано и Буби на машине Леандро помчались в полицию.

Когда Конрадо вошёл в другую комнату ожидания, Патрисия, рыдая, бросилась к нему.

– Папа, врач «скорой» сказал, что Уго может умереть.

Вслед за Конрадо в комнату вошла вся компания, вовлечённая в историю с кольцом.

Китерия тут же набросилась на Патрисию:

– Это ты со своим бандитом завлекла мою дочь в порок, это ты!

– Оставьте мою дочь в покое! – крикнула Лаис, влетев в комнату. – Дочка! Успокойся, девочка моя. – Она вырвала Патрисию из рук Китерии. – Отойдите от нас, гадкая, бессердечная вы женщина!

– Лаис, Лаис, это я… Не отворачивайся от меня... Я не хотела… Я – Кика Жордан, твоя подруга, сестра... сиамская… сестра…

– Уберите от меня эту сумасшедшую! – брезгливо отодвинулась Лаис.

Леандро, Зели, Нанда и Буби поехали в больницу к Уго.

Состояние Уго было тяжёлым, и его отвезли в операционную. Отпущенные на поруки подростки обсуждали события бурной ночи, сидя у жаровни возле бара Калисто.

Не спал и Диего. Его мучило одно странное маленькое происшествие на вечеринке в доме Рутиньи. Он видел, как Жордан разговаривал с Николаем Судоновским, но когда он спросил Жордана: «Ты знаешь язык Судоновских?» – тот ответил, что совершенно не знает, ни слова.

– А мне показалось, что вы о чём-то разговаривали, но сразу прекратили, как только я подошёл...

– Нет, нет, ты ошибся. Когда Китерии нет рядом, мы объясняемся жестами. Всего доброго, – торопливо распрощался он. – Нам пора.

Как у всех лживых людей, у Диего был отличный нюх на ложь, и он мог дать голову на отсечение, что милый, наивный, добрый, неуклюжий Жордан солгал самым наглым образом.

Ночью в квартире Вагнера раздался звонок. Вагнер в шёлковом кимоно подошёл к двери, глянул в глазок и замер: за дверью стояла Изабела. Сложные чувства охватили Вагнера: торжество, радость, страх – он и сам не мог бы сказать, если бы его спросили, чего в этой смеси чувств было больше.