Душа моя - Тамара Шатохина (2021)

— Ничего не нужно — мы температурим, но не высоко. Что еще? Я не устала, потому что еду не готовила — аппетита нет. Бульон, морс… — доложилась я ей, — обмен подарками отложим до полного нашего выздоровления.

— Ира… о тебе несколько раз спрашивал Коля, — стал ее голос тише, а потом посторонний шум и совсем пропал. Ушла в тихое место?

— Вначале так — будто мимоходом, — продолжала подруга, — но уже который раз? Давай, я пришлю его к вам с подарками и тортиком? И баклажанные трубочки, форелька под сырком…? Все легкое и почти диетическое. Он просто передаст для вас.

— Не нужно, сестра, — решилась я, — не нужно Колю. Я ездила к нему полтора года назад и мы определились. Ничего не нужно, не суетись.

— Как ездила? Зачем? — опешила Алёна.

— Поездом, как еще? А зачем? С чего-то же люди начинают? Поговорить, узнать друг друга, понять — нужно нам это, нравится…? Не срослось.

— Господи… о чем ты думала, Ирка? Бедная моя… — шептала она.

— А-а-а… дай Бог памяти? Кажись, про то, что если случится искра, то думать мы будем уже вдвоем и обязательно что-нибудь путное надумаем. Было бы желание, Алён, а решаемо все, абсолютно все — так или иначе. Его не появилось и что делать? Дело прошлое, я уже и забыла. Это он из вежливости… не надумывай себе. Все тогда решилось однозначно… и мирно. Так что передавай привет ему и всем своим там. И наши с Анжелой поздравления.

— Дай мне ее сюда! — Алёнин голос звучал глухо и расстроено. Не вовремя я со своими откровениями. Спросонку… или это болезнь расслабила и сделала меня совсем глупой? Жалость не нужна была и плакаться тоже не хотелось. Но зачем-то решала рассказать… нечаянно вырвалось.

— Спит она и я тоже дрыхла, а ты тут трезвонишь. Мы целый день спим. Все потом… Ладно?

— В двенадцать все равно буду звонить, — пообещала она.

— Ну попробуй. Если пробьешься. Целую крепко! С Наступающим!

— Подожди! Что там Михаил? Где он — с вами? — сделала Алёна свои выводы.

— Нет, не с нами. Алёна, это долгий разговор. Встретимся и поговорим — потом. Сейчас сил нет.

Я тихонько побрела в гостиную и прилегла там — побоялась разбудить Анжелу. Во сне мы выздоравливаем, а дети еще и растут… как-то так.

В комнате было темно, только свет заоконных фонарей привычно разбавлял темноту городской квартиры, превращая ее в сумерки. Под ёлкой — подарочные коробки. Анжела настояла на том, чтобы соблюсти правило и собиралась открыть свою сразу после боя курантов. Михаил напихал ей там доверху — альбомчик с подборкой марок, посвященной Спартакиаде Гренобля по шашкам в 67 году, увесистый знак «Шашки 3 разряд СССР», значок федерации СССР — Шашки, фирменные футболка и юбочка для игры в теннис дочкиного размера, а еще — упаковка авторских шоколадных конфет марки Bovetti.

Пускай это и выглядело некрасиво, но я проверила и эти вложения. А моя коробка сейчас была почти пустой — в мягком мешочке лежал тонкий браслет с красивыми оранжевыми опалами, заключенными в грубо обработанное золото. Насколько я помнила — опалы, это едва ли не визитная карточка Австралии. Одна из… И еще там одна авторская штучка из Франции — шоколадный десерт с горчицей, пряностями и ароматными травами. Рекомендовано употреблять под красное сухое вино.

Раньше там было еще письмо и пачка документов, которые показали, что к своей смерти Михаил готовился заранее, ответственно и основательно. Копию завещания, документы на московскую квартиру и какие-то еще бумаги я не успела изучить, а только просмотрела, составив о них представление. А письмо прочла.