Дрессировщик. Искупление - Ольга (Anabolik) (2021)

— А сейчас живешь не нормально? Тебе не нравится? — Валера обвел рукой окружающее пространство. Намекая, что такая жизнь, в таких условиях, девушкам ее происхождения обычно и не снилась. А многие из них мечтали бы попасть на место Жени…

— Мне не нравится, что ты себя ведешь, словно я какая-то собачка. Или лошадка… Хочешь — заботишься и балуешь, таскаешь с собой, чтобы показать мир и меня продемонстрировать, а захочешь — пнешь под дых и даже «извини» не скажешь. — Наконец-то она смогла сформулировать свои претензии и произнести их вслух.

— Не передергивай. Я еще ни разу ничего такого не сделал, что могло тебе навредить.

— Моральные травмы не считаются?

— Тебе их нанес не я. Не перекладывай ответственность!

— Надо же, как мы заговорили… А ничего, что я пытаюсь помочь тебе вылезти из этого состояния? Это тебе в голову не приходило? — Он тоже начинал заводиться, повысил голос, зашагал по комнате. Только хвоста не хватало, чтобы он мог себя бить им по бокам, словно разъяренное животное.

— А я тебя о помощи не просила, Валер… — Женя ощутила, как сильно она устала. И от того, как сложно давался спор, и от того, что снова начало придавливать ощущение вины. Раньше — перед Игорем, который спас ее физически. Теперь вот — перед Валерой, который пытался спасать в эмоциональном плане. Девушку это ощущение уже до чертиков достало. — Может, я хочу сама с этим справиться? А ты постоянно лезешь и ковыряешь то, что только-только начало заживать?

Я тебе очень благодарна за многое, правда! И безумно рада, что оказалась именно у тебя, а не у какого-нибудь эгоистичного придурка. Ты для меня многое сделал, Валера…

Пришлось сглотнуть и перевести дыхание. С одной стороны была злость на мужчину, с другой — боязнь, что покажется неблагодарной, что обидит человека, который сделал для нее так много, как никогда бы даже не подумали сделать мать с отцом. Это противоречие сбивало с толку, заставляло прыгать с одной темы на другую…

Валера тоже остановился, теперь стоял прямо перед Женей и внимательно на нее смотрел, ожидая продолжения. Молчал и смотрел. Смущая этим своим немигающим взглядом.

— В общем, спасибо тебе за то, что оказался таким хорошим человеком! Я, реально, очень боялась, что окажусь во власти какого-нибудь ублюдка, а по факту — вон как повезло. Мне, наверное, даже родители столько внимания и заботы никогда не оказывали, сколько ты…

Мужчина продолжал молчать. Казался бесстрастным. Только желваки дернулись пару раз, показывая, что не так ему и легко.

— Но я хочу уже сама справляться со своими проблемами. Сама отвечать за свои поступки. Думать о последствиях, разгребать косяки, если их наделаю… Мне уже не пятнадцать, и даже не восемнадцать лет, Валер. Я имею право жить своей головой, а не вечно кого-то слушаться, понимаешь? — под конец она перешла на почти умоляющий тон. Очень хотелось, чтобы Симонов понял ее мотивы и не обижался. Пусть он и перегибал палку, порой, но ведь зла-то ей точно не желал. И не заслужил того, чтобы его просто послали к черту, не объясняясь.

Валерий моргнул, потер глаза ладонью, все так же ничего не отвечая. Устало вздохнул и опустился на диван.

— И что ты получишь такого важного и ценного, когда окажешься одна в чужой квартире, съемной? Ты хоть уверена, что тебя оттуда не выпрут на следующий же день?

— Ну, а как другие люди справляются? Если и выпрут — не меня первую, не меня последнюю. Переночую на вокзале, делов-то… — Женя пожала плечами, изо всех сил выражая небрежность. Да, ей было страшно до чертиков. Да, она понимала, что может вляпаться в кучу неприятностей. Но сколько можно прятаться от них за чужими спинами? Зная, что обладатели этих спин могут сделать намного страшнее и больнее?

— Допустим. И тебе от этого станет легче? Корячиться в одиночку, но главное — без меня? Ты этого действительно хочешь?