Дрессировщик. Искупление - Ольга (Anabolik) (2021)

Ее зарплата, казавшаяся огромной, позволяющей делать хорошие сбережения, на поверку вышла достаточно скромной: хватало на аренду квартиры, на покупку тех самых продуктов, да на проезд в универ и на работу. Оставалось совсем немного свободной наличности, которую Женя по неизвестно откуда взявшейся привычке откладывала на черный день.

Хорошо, что практически не требовалось обновлять гардероб: о нем позаботился еще Валера, да и со времен жизни у Суворова еще много хороших вещей осталось. Женя поняла, что коллеги давно перестали смотреть на ее наряды, привыкла, освоилась, могла себе позволить и любимый кэжуал, а не сбивать в кровь ноги на высоких шпильках, без которых ее крутые костюмы и платья попросту не смотрелись.

Она вообще-то оставила у Симонова значительную часть вещей, которые он ей покупал, соря деньгами. Взяла самое необходимое, так, чтобы совсем уж голой не остаться. И то планировала вернуть через время: не хотела ощущать себя должной даже в этом.

Однако, уже на следующий день после переезда Вольдемар позвонил поздно вечером, договорился о времени, а потом притащил в квартиру несколько чемоданов с одеждой и обувью, бережно упакованных и разложенных по сезонам. Женя не стала уточнять, с чем это связано. Да и водитель никогда не страдал страстью обсуждать с ней решения своего хозяина. Пришлось лишь молча указать место, куда все выгрузить и сложить, а потом еще раз душевно попрощаться с этим человеком, ставшим почти родным.

В какой-то момент пришло понимание, что нужно предупредить маму… Женя настолько увязла в решении простых бытовых проблем, что совсем забыла об этом.

— Мамуль, у меня тут в жизни поменялось многое… — В подробности не вдавалась. Она так и не рассказала матери, как и чем жила все это время, какие отношения связали ее с Симоновым. А о том, что в жизни Жени был еще и Игорь Суворов, родные вообще не догадывались. Во всяком случае, девушка очень на это надеялась…

— Что-то случилось, доченька? — можно было, закрыв глаза, представить, как мама беззвучно охнула, схватилась рукой за сердце, присела, ожидая дурные новости. Оказывается, за все это время, в котором у девушки жизнь била ключом, ее родные почти не поменялись. И еще несколько визитов, которые они успели сделать вместе с Валерой в деревню, это каждый раз подтверждали.

— Ничего страшного, мам. Просто… я пока не смогу вам помогать, как раньше. И приезжать так часто, наверное, не получится.

— Вы… Ты поругалась с Валерой, да? — Женя ни разу не говорила матери, что материально зависит от Симонова. Но той, скорее всего, и в голову не приходили другие варианты. Женщина, способная хорошо обеспечить саму себя — это что-то за гранью фантастики для жителей их деревни. Вот пьющего безработного мужа на себе тащить, да ребенка воспитывать — как нефиг делать. И ни одна из ей подобных еще не сообразила, что без мужа все было бы намного проще и легче…

— Не поругалась. Просто решила, что пора пожить своими силами и собственной головой. — Женя вздохнула, не зная, как правильно объяснить матери свой поступок. Догадывалась, что все равно не поймет. — Но ты не переживай, мамуль! Я обязательно начну зарабатывать больше, и снова буду помогать тебе и Ванюшке!

— Но, доченька… Вчера вот пришла же посылка… И там столько дорогих вещей для Вани… И игрушки… Мне сосед помогал донести — три коробки, сама бы столько за раз не утащила… — в голосе матери сквозила растерянность. Такая же накатила и на Женю: она ничего по почте не отправляла. — И я же на ценники посмотрела. Там все такое дорогое! Может, вернуть обратно? Есть же закон, чтобы можно вернуть, если не носили? Или перепродашь кому? Хоть часть денег себе вернешь, тебе же нужны?!