Разрыв не по шаблону - Тамара Шатохина

— Не бойся и я тоже не буду, — слушала я, как постепенно успокаивается под моей щекой его сердце. Больше не хотелось плакать, захотелось другого.

— Я в душ — чур первая!

— Когда-нибудь настанет такое время… — улыбался Лешка, — и мы пойдем в душ вдвоем — представляешь?

— Когда-нибудь сможем. А пока что слушай тут…

Прошел почти месяц, как уехала Марина и он давно уже — сразу после встречи Нового года, перевез свои вещи из гостиницы.

— У меня их немного. Вернется — перекочую обратно, — выгружал он одежду из сумки в ящик комода, а я уже не хотела — чтобы обратно… Марина изредка звонила мне и Саше. И если я ничего такого в наших разговорах не видела — задержалась, мама неважно себя чувствует, то Сашка ходил, как грозовая туча. Больше ничего не спрашивал у меня и не выяснял, будто предчувствуя — просто ждал. Только не хорошего, а чего-то очень плохого.

И оно грянуло.

Марина позвонила в конце января и просто сказала мне, что возвращаться на Урал больше не планирует. Что за меня и детей она совершенно спокойна, юридические аспекты нашей общей работы будет отслеживать и решать возникшие вопросы дистанционно. А еще попросила Алексея переслать ее вещи. Я помолчала, переваривая все это. В принципе, если с ее мамой плохо, то все будто и логично, но вот — Саня?

— Тебе не придется ничего ему объяснять, Ксюша, я все уже сказала, — деловито доводила мне Марина. Слишком спокойно и деловито, чтобы я поверила. Потому что все происходило на моих глазах, я наблюдала с чего у них начиналось и как замечательно все было… и поэтому сейчас просто не понимала.

— Мариш… он, как туча со дня твоего отъезда. Я не знаю — как он это переживет, он же любит тебя, — попыталась я получить хотя бы какие-то объяснения — разумные, а не отговорки. И она объяснила. А лучше бы промолчала, я и представить не могла, что услышу такое.

— Я сделала аборт, — ровно звучало из трубки, — медикаментозный, на ранних сроках. Через полгода у меня операция и там несколько этапов — все под длительной анестезией, местной не обойтись. Дальше… родился бы ребенок и минимум год я к нему тесно привязана. Какой отъезд на операцию, что тут вообще можно планировать? И сколько еще мне быть…такой? Опять годы? Я так устала от этого, Ксюша! Если бы ты знала, как я устала…

— Зачем же сразу аборт? Это совсем крайность, мы бы тебе…

— Вы бы уже уехали. И я знаю, что оставили бы мне квартиру — бесплатно, только коммуналку… Своего жилья у нас не будет никогда — не с такими темпами развития. Помнишь наш прогноз? Окупится в конце следующего года, а дальше? На хлеб с маслом, конечно, хватило бы, но и только.

— Так ты из-за этого? И с деньгами бы тоже решили, — не справлялась я, голос дрожал.

— Нет, я не из-за денег. Это просто одна из причин. Хотя и весомая, согласись — ребенок, это всегда большие траты. Дальше — его мать с трудом меня терпит, и я ее за это, соответственно, тоже. Хочешь еще? Это и разница в возрасте, это и его взгляды на девочек… — задохнулась Марина словами.

— Саня? Никогда не замечала, — пробормотала я.

— Просто не видела. Я понимаю, что он не может работать с повязкой на глазах, да и не было ничего по-настоящему криминального, но… эти их смешки, разговоры, намеки, касания — он когда-нибудь обязательно повелся бы. Когда меня растаскало бы с пузом, а морда моя покоцанная уже осточертела бы ему, секс наш приелся бы, стал привычным. А вокруг — красотки, романтика, костры и ночи у воды… А я — старая, страшная и с орущей лялькой на руках, закопавшаяся в пеленках в чужой квартире и требующая денег. Все очень быстро закончилось бы, Ксюша, поверь мне. Я просто не пережила бы еще раз. А ты выхватила, может, единственного подходящего — нормального, вот и держись… Или он тебя выхватил? Все равно держись. А я теперь выплыву, ты здорово помогла мне, дала время. И Сашке я очень благодарна…