Свет мой - Наталья Чернякова

– Я через три дня уезжаю на место назначения. Когда мы можем встретиться и спокойно поговорить, желательно без свидетелей, можно и в Барнауле? – спросил меня Шурик.

– Не знаю, вряд ли получится «без свидетелей». Ты же в курсе, что у меня больная мама и маленькая дочь? – ответила я. – В ближайшие три дня я их оставить не смогу, это во-первых. А во-вторых, я замужем. Это тебе, вероятно, тоже известно. – Мне очень не хотелось пускать наши отношения по банальному пути: тайные встречи, пустые разговоры.

– Зачем ты так? Я всё понимаю. Просто хочу поговорить, чтобы не наскоком, а без спешки и спокойно. Это понятно?

– Хорошо, чего тянуть, можем поговорить сейчас в гостинице, мы ещё не выписались, все равно вещи надо собирать.

– Отлично.

Мы отправились в гостиницу, по-моему, никто и не заметил нашего отсутствия. Все отправились на новый свадебный аттракцион – выметание денег из сора. Я собирала сумку, Шурик наблюдал за моими манипуляциями.

– Скажи откровенно, ты счастлива? – спросил Шурик.

Ну, началось.

– Счастлива. У меня замечательная дочь.

– Значит, не все так благополучно, если молчишь о муже. Вы в разводе? – настаивал Шестаков.

– «Аннушка масло уже купила, причем не только купила, но и пролила», – процитировала я слова малоизвестного тогда писателя.

– О, Булгаков. То есть, понимать следует так: какая-то неприятность уже подготовлена, и избежать её не удастся, – а затем продолжил: – Собираешься подавать на развод, угадал?

– Оказывается, ты ценитель творчества Булгакова. Браво! Похоже, мои занятия не прошли даром. Да, буду подавать на развод.

– Ну и дурак Широков, что довел до этого, – улыбнулся Шурик. – Хотя, зная его, могу поспорить: загулял.

– А ты что такой счастливый? Чему радуешься?

– Я никогда не стал бы тебе мешать, не влез бы в семью, но раз события принимают такой оборот, знай: я от тебя не отступлюсь. Да и раньше нужно было быть понастойчивее, но спасовал – ученик, младше тебя, куда там тягаться с Широковым. Знал я о его планах относительно тебя. Давно знал, ещё до нашей встречи с тобой.

Я молчала, теряясь, что ответить.

– Свет мой, я скоро уезжаю, времени мало. К сожалению, узнал слишком поздно, что ты фактически не в браке. Я люблю тебя по-прежнему, ничего не изменилось, хоть ты и говорила когда-то, что забуду. Пробовал, конечно, забыть – встречался с девушками, даже пожить успел гражданским браком, но ничего не получилось. Кажется, всё хорошо, а всё равно счастливым себя, как с тобой, не ощущал. Всё это было лишь желанием вычеркнуть из памяти любимую, добрую, умную, красивую Светлану Владимировну, больше ничего. Ты есть, других знать не хочу, – и после паузы продолжил: – Я предлагаю тебе поехать со мной, конечно, будет непросто, мы изменились, у каждого своя жизнь, но обещаю сделать всё возможное и невозможное, чтобы мы с тобой были счастливы. Так что? Да?

– Я не знаю, Шурик. Если уж совсем откровенно, я не забывала тебя никогда, однако несчастной себя тоже не считала. И у меня растет такая замечательная дочка. А вдруг ей будет плохо с тобой? Я – мать и должна думать, прежде всего, о ребенке. И ещё, я не знаю, как на все это отреагирует Широков.

– Что касается Софьи, да, вопрос непростой. Я согласен. Отцом я ей никогда не стану – у нее есть отец и, наверное, хороший, судя по ее восторженным рассказам о нём, но другом быть вполне смогу. Не обижу. Обещаю. А Широков свой шанс упустил, не стоит о нем беспокоится. Теперь я от тебя не отступлюсь.

– Но у меня мама серьёзно больна, Лене будет очень трудно без меня справиться с её заболеванием. Я не могу бросить их, – у меня на глазах навернулись слёзы.

Мне нужна была эта передышка, нужна. Не могла я, уйдя от одного, оказаться так сразу с другим. Для начала стоило закончить брак с Широковым официально, помочь подняться маме, а потом думать о следующем этапе жизни.