Свет мой - Наталья Чернякова

Привет, книга. Да, у всех дневник, а у меня целая толстенная книга для записей, ну и пусть, так даже лучше. Знаешь, ты у меня особенная - реликвия, можно сказать, потому что появилась не случайно, а благодаря папе-младшему. Этот первый свой подарок он преподнёс маме в День учителя, когда она только-только начала работать, да так тебя ни разу и не использовала, берегла, наверное, как память. Реликвия, слушай, я что подумала, может, и ты мне принесешь удачу и счастье, как маме когда-то?

Конечно, ты думаешь, дождалась своего часа, вот оно – бинго, и я просто всю жизнь мечтала делать здесь записи? Ошибаешься, это всё по приказу одного милого преподавателя - аспиранта нашего универа. Сергей Николаевич потребовал от студентов первого курса филологического факультета завести личные дневники:

– Это нужно не для психоанализа, не с целью убежать от одиночества, не для ваших будущих мемуаров, все гораздо банальнее – с целью развития письменной речи.

Кому он это говорит? Мне, у которой девяносто баллов за ЕГЭ по русскому языку? Мне, у которой сангвинический тип темперамента, и в силу этого самого темперамента я терпеть ненавижу всякую рутинную работу вроде этой? Нет уж, я буду писать исключительно для потехи. Потомки, вы ещё будете восхищаться жизнеописанием Софьи Широковой! Но, Сергей Николаевич, я не обещала регулярно описывать все события, так, только некоторые, на большее меня не хватит, а главное, не хватит твоих листов, книга, хоть ты непривычно толста.

5 сентября 2005 г.

– Сонь, сбавь темп, давай отдохнем, – уговаривал меня Марсель, – ну, сколько можно повторять эти корни с чередованием. Пусть у меня будет четверка по русскому, какая разница?

Но я была непреклонна:

– Математику уже затем нужно учить, что она ум в порядок приводит, а русский – чтобы не выглядеть безграмотным человеком. В наше время стыдно быть необразованным. Да, корни с чередованием тоже важно знать, – и процитировала:

Она прекрасна, жизнь отдал бы даже,

Зеленый омут глаз лишает сил,

– А вы сейчас выходите?

– Вылажу…

Так быстро я ни разу не любил. –

И продолжила: – А вот знала бы эта девушка русский язык, не допускала бы грамматических и речевых ошибок, может быть, судьба бы её сложилась по-другому.

Почти неделю я занимаюсь с братом и его одноклассницей русским языком – дополнительной нагрузкой, которую придумала мама. Честно сказать, я согласилась быть репетитором не из-за великой любви к предмету, нет, а исключительно из-за желания родителей видеть Марселя отличником. Кстати, что у него за имя такое странное? Надо будет спросить.

Книга, доверю тебе большую тайну – мне очень нравится Сергей Николаевич. Он ведёт у нас практическую грамматику и диалектологию. Преподаватель на преподавателя совсем не похож: он сам-то только-только окончил вуз и выглядит, как студент, но это не мешает ему быть требовательным к нам. Какой же он красавчик: смуглый, глаза подобны черному горячему шоколаду в обрамлении густых и длинных, как будто закрученных, ресниц (мне бы такие), а пухлые, притягивающие взгляд губы, над которыми возвышается узкая полоска темных усиков, чего стоят. Милашка просто. Мы с Алинкой – подругой со школьных лет – просто немеем, когда он на нас смотрит. Она предложила заключить пари – в кого из нас он влюбится. Я пока на такой подвиг не готова: одно дело – флирт, другое – любовь. Красота красотой, но нужно присмотреться, что это за человек. Может, в конце концов, он женат? Тогда это предложение вообще не рассматривается. Да и влюбляться в кого-то или влюблять в себя я пока не планирую.

1 октября 2005г.