Почувствуй - Алейна Севимли (2022)

На собаку я тоже похожа, подо мной что-то вроде подстилки, какой-то кусок ковра, запачканный моей кровью. Рядом стоит чашка с водой и какая-то еда.

Я не могу есть пищу, и пить тоже не могу, так же не могу сходить в туалет, хотя для меня любезно принесли что-то вроде биотуалета.

Я медленно, очень медленно умираю, шевелиться и разговаривать я не могла с самого начала, если с меня вдруг спадает та самая простыня с сакурами, сворованная из моего шкафа, то я даже не смогу её поправить, жду, пока появится Хасан и накроет меня.

Он приходил каждый день, смачивал мои губы водой, заставляя сделать глоток, накрывал меня простыней, иногда приносил что-то вроде пледа, но это бесполезно, я никак не согревалась, менял фонари, когда они перегорали. У меня было целых два фонаря, один висел на гвозде на стене, другой стоял на полу.

Единственное что я делала, так это тряслась от холода, постоянно, не останавливаясь, у меня стучали зубы, кожа всегда была синяя, я постоянно проваливалась в сон, надеюсь, что на этот раз уже не проснусь. Когда Хасан приходил, сначала проверял пульс, ибо я всегда была похожа на мертвеца.

Он менял воду, приносил еду, и каждый раз садился рядом, и начинал извиняться. Меньше всего он хотел бы, чтобы всё произошло так, но не может же он позволить, чтобы его посадили, он ведь совершал это не со зла, так должно быть, он отомстил.

Свою историю он не рассказывал, как он убивал, как пришёл к этой мысли, ничего из этого. Он говорил некоторые вещи, совсем кратко, какие-то чувства, страхи, но никаких подробностей. А я не могла спросить, единственное, что я могу, так это стучать челюстью, но и это не моя заслуга, моя заслуга — держать глаза открытыми больше пяти минут и иногда делать глоток воды.

Он не хотел бы, чтобы я умерла, особенно не хотел, чтобы я страдала здесь, говорил, что с радостью создал бы здесь условия лучше, но не мог. Если я начну говорить, ему конец. Конечно, если выбирать между мной и собой, он выберет себя.

Одну подробность мне всё же удалось узнать, то сообщение тоже написал он, убийство было бы слишком, а вот страдания, вполне себе неплохо. Ещё он надеялся, что сможет полюбить меня, я казалась ему похожей по характеру на Себахат.

— Я не знал, не нашёл никаких доказательств, что эти трое имеют какое-то отношение к её смерти, но они просто могли знать об этом событии и молчали, чтобы эти богатенькие сосунки не попали за решетку. Убивать их было бы слишком, хотя я знал, как это сделать. Натравил фотографа на близнеца убийцы моей возлюбленной, не знал, убьёт он его или нет, но можно было попытаться. Он ведь брат, наверное, знал больше остальных об убийстве. С фотографом я был знаком когда-то, как раз знал историю о той девушке, вот так совпадение, что эта модель очень похожа на неё. Я организовал его приезд сюда, как удачно, что он не упомянул об этом. А потом анонимно писал ему, натравил на этого рыжего болвана. Он не умер, ладно, я забил на это. Мне хватило того, что вся эта четверка должна быть несчастной. И тут я был почти доволен. Модель плевать хотела на болвана, и он был удручён, твоя подруга не любила доктора, что тоже делало того несчастным. И только вы портили карты. Сначала, когда ты его ненавидела, всё было прекрасно, но потом, ты всё испортила, Кадер. Мне пришлось разъединить вас, не переживай, я бы не убил тебя, но припугнуть стоило. Зачем же ты вернулась, глупая? Снова поверила в любовь? И снова она тебя погубила. Я понимаю, меня любовь сделала убийцей, тебя сделала покойником.

Не знаю, сколько времени я провела здесь, для меня это казалось десятилетиям, я не могла понять умерла ли я или только на пути к этому.