Подсолнух - Ирина Воробей

Близился Татьянин день рождения. Она ломала голову сначала над тем, стоит ли его праздновать, а после — над тем, как. Самую большую проблему в этом составляли желание и невозможность пригласить на праздник Вадима. Времени на организацию чего-то интересного и масштабного не хватало, поскольку приходилось готовиться к вечеринке в честь Дня Космонавтики. Клубом снова планировалась большая танцевально-музыкальная постановка, где Татьяне отвели одну из главных партий. К тому же, Арина активно занимала ее своей работой. Впрочем, девушке это нравилось даже больше, чем репетировать с танцовщиками под руководством Светы. Коллеги все еще сплетничали и относились к ней, как к продажной и беспринципной выскочке, которая помимо всего прочего решила соблазнить сына арт-директора, чтобы построить карьеру в клубе. Сначала ее это сильно напрягало, но Арина научила смеяться над этим. И Татьяна начала смеяться всем злыдням в лицо.

Девушка донимала своими муками выбора подходящей идеи для праздника всех, кто хоть немного готов был ее послушать. Адлия страдала больше всех, тем не менее терпеливо выдавала кое-какие варианты, но Татьяне они все не подходили. Лада предлагала только безумные, хоть и романтичные, которые Татьяна не только позволить, но и представить толком не могла. С Ариной разныться было невозможно, но ей девушка докучала просьбами как-нибудь свести ее с Вадимом, а точнее, заставить того прийти на день рождения.

— Подсолнух, ты совсем обнаглела? — возмущалась арт-директор, когда после встречи в рекламном агентстве подвозила Татьяну до школы рисования. — Думаешь, я враг собственному сыну?

Девушка стушевалась и отвернулась к окну.

— Я его не для тебя рожала, — добавила Арина многозначительно, то ли в шутку, то ли всерьез.

— Ты что, еще до рождения ему возлюбленную выбрала? — буркнула Татьяна. — Ты похлеще моего отца будешь.

Арина расхохоталась, заруливая к остановке в пяти минутах ходьбы от школы. Они попрощались. Девушка, удрученная, зашагала по сухому пыльному асфальту во дворы.

Апрельское небо слепило глаза, поэтому все горожане смотрели под ноги. Уже несколько дней подряд стояла солнечная погода, высушившая, казалось, абсолютно все лужи в городе, даже там, где вода поступала из подземных источников. Из-за этого и воздух казался сухим, песочным и душным. Зато солнышко приятно грело спину и румянило щеки.

Русик был на месте, когда Татьяна вошла в аудиторию. Никого не замечая, он вырисовывал стилусом в программе замысловатые узоры с сердечками и цветами. Девушка поздоровалась и без стеснения уставилась на экран, пытаясь понять, чем так старательно занят приятель. Русик вместо приветствия лишь кивнул головой и выдал: «угу», не отрываясь от монитора. На фоне белого квадратного листа узоры расцветали из нижнего края, растекались по дну в оба угла и затем поднимались вверх, но не достигали потолка. В них вплетались листья, цветы и просто заковыристые линии. Татьяна предположила, что парень рисует открытку.

— Что это? — спросила она прямо.

— Это для Елены, — довольно ответил Русик не поворачиваясь, а потом, словно опомнился, резко повернулся к Татьяне и воскликнул. — Танька! Ты должна мне помочь. У меня есть идея.

Девушка заранее приняла отрицательную позу и выразила скепсис на лице. Любая идея, связанная с Муравьевой, ей заведомо не нравилась. Маленькие глаза Русика наполнились надеждой. Он смешно ими моргал, потому что густые брови, сдвинутые к переносице, норовили закрыть обзор полностью.

— Слушаю, — сказала она с неохотой, по-деловому.

Русик развернулся и положил локоть на стол, сдвинув планшет вплотную к монитору.

— Короче, у меня есть друзья, которые создают квесты в реальности, — начал рассказывать парень, а потом заглянул Татьяне в глаза и спросил. — Помнишь, проекцию на четырнадцатое февраля?

Девушка кивнула.

— Это я для них делал. Короче, у них новый квест, в котором игроки выбираются из лабиринта.