Подсолнух - Ирина Воробей

Она резко одернула руку и вышла из гримерки, оставив Татьяну наедине с мечущимся на бешеной скорости сердцем. «Что все это значит? Почему Арина ничего мне не сказала?» — пыталась она думать, но лучше выходило просто злиться и нервничать. Девушка схватилась за голову и начала ходить вперед-назад, почесывая руками виски, пока гримерка не заполнилась другими танцовщиками, потными, веселыми и смеющимися. Некоторые поздоровались с Татьяной сами, но она не отреагировала.

— Нифига у вас страсти кипят, — сказала Юля, неожиданно появившись перед Татьяной вместе с сестрой. — Баттл решили устроить.

Татьяна посмотрела на обеих девушек с выражением измученной досады.

— Я думала, Арина за тебя топит, — с легким разочарованием проговорила Оля. — А тут такая подстава.

Татьяна вздохнула.

— Я с ней не сплю! И не лижу ей ничего! Хватит! — нервно вскрикнула она от отчаяния.

Поняв, что необходимо собраться, в первую очередь, с мыслями и успеть хотя бы морально подготовиться к битве, которая начиналась через тринадцать минут, Татьяна побежала в туалет. В служебном коридоре ее поймала Адлия, как раз выкатывавшая тележку из подсобки.

— О, ты вовремя! — радостно воскликнула она.

— Адлия, прости, — нервно начала Татьяна.

Она вложила в свои ладони пухлые кисти женщины и жалобно посмотрела в глаза, будто собиралась сообщить прискорбную весть.

— Меня тут неожиданно вызвали на танцевальную битву. Мне надо подготовиться. Я не смогу тебе помочь.

— Ооо, — протянула Адлия, вытянув рот трубочкой.

— От этого зависит, останусь я здесь работать или нет, — почти с прискорбием сообщила Татьяна.

— Ооо, — еще более протяжно произнесла женщина. — Ладно. Буду за тебя болеть.

Адлия постаралась улыбнуться. Татьяна тоже.

— Спасибо, — тихо ответила девушка.

— Уверена, у тебя получится, — женщина потрепала ее по плечу. — До этого же получалось.

Татьяна поджала губы от недоверия этим словам и вбежала в туалетную комнату. Там она провела минут десять, глядя на себя в зеркало. Мысленно настраивала себя на победу, на то, что ничего сложного в этом нет, что она уже месяц как танцует в «Дэнсхолле» и ей нечего бояться, хотя в танцевальных битвах она участия никогда не принимала. Ее мучили и гнев, и обида, и чувство несправедливости. Она проклинала Свету, вопрошала Арину о причинах такого поступка, благодарила Адлию за поддержку. Зайдя в гримерку перед выходом в зал, девушка снова наткнулась на сестер, которые до сих пор стояли на прежнем месте, загораживая ей путь к туалетному столику и обсуждали Свету.

— Удачи, Тань, — сказала Оля, заметив девушку.

Они расступились, чтобы Татьяна могла пройти.

— Мы будем болеть за тебя, — сказала Юля и улыбнулась.

Улыбка эта показалась Татьяне вполне искренней и неравнодушной. Это заставило улыбнуться в ответ, но гораздо слабее. Нервозность не давала мышцам расслабиться.

— Спасибо, — девушка села за столик, чтобы нанести помаду, которую стерла влажным полотенцем.

Света зашла за Татьяной в 12:18 и отвела за кулисы, где уже стояла другая рыжая девушка и ждала объявления битвы. Изящная юная девчонка сияла, как закатное солнце, в полностью покрытом красными пайетками костюме. Взрослости ей придавали темный и густой макияж, сильно оттеняющий бледную кожу, и острый высокомерный взгляд, пронзающий насквозь. Татьяне стало неприятно от этого взгляда больше потому, что в нем читалась стойкая уверенность в себе и сила, которой Татьяна сама не обладала. Оглянувшись назад, она увидела заполонившую коридор толпу танцовщиков, что жаждали посмотреть дэнс баттл, и набрала в грудь побольше воздуха.

— А сейчас дорогие друзья, специально для вас, беспрецедентное событие в клубе «Дэнсхолл» — таннн–цевааллльнаяааа дууээээль! — громогласно в микрофон прокричал мужской баритон.