Мой чужой муж - Екатерина Ромеро

На дворе уже ночь давно, и я встречаюсь с партнерами в такое время лишь благодаря своему годами заработанному авторитету. Они скрипят зубами, но даже не подумают отказать мне. Все проходит гладко, вот только у меня до сих пор странное ощущение. От врача никаких вестей, хоть после операции и прошло больше четырех часов. Черт, как же хочу увидеть Дарину! Мне все мало ее, никак насытиться не могу. Хочу ее с каждым днем все сильнее, и это не проходит.

Я сижу один в своем кабинете, выкуривая не помню уже какую по счету сигарету. Густой седой дым разлетается по комнате, впиваясь в мои легкие, даря призрачное ощущение спокойствия. На улице чернота, как и у меня внутри. Что-то гложет меня, не дает сосредоточиться на делах. Взгляд невольно падает на чертову папку с фото, снова и снова. Небрежно заброшена в урну. Сжимаю кулаки. Сам же оставил ее тут, вот и наслаждайся.

Сверлю папку взглядом еще минуту, после чего не выдерживаю, поднимаюсь и беру ее в руки. Как же хочется мне сжечь со все это дотла, испепелить вместе со своими чертовыми чувствами, вернуть все как было раньше. Усмехаюсь лишь криво, мы уже проходили это. Не вытравил я ведьму из сердца своего, не смог, как ни старался. поселилась она там навечно, забеторировалась напрочь.

Бросаю папку на стол, снова закуриваю и открываю. Десятки раз уже все это видел, сотни, однако мне все мало. Мало, чтоб до конца своему разуму пояснить, кто Даша на самом деле такая. Что за тварь, и чего предала меня так подло.

Листаю фотографии. Вот она под кем-то лежит. Вот сверху. То же лицо, те же волосы. Ни с кем не перепутаешь. Кольцо обручальное на пальце блестит. Мое кольцо. Сам ей выбирал. Старался, мать ее.

Красивая и дерзкая, фигура идеальная, женственная, но шлюхой оказалась. Снова и снова перебираю эти фото, пока взгляд на одной не цепляется, где Дарина сбоку сфотографирована. Это точно она, не может быть иначе, однако почему-то я не могу оторвать взгляда от ее тела. Не пойму, что не так…Перед глазами уже чернота распознается. Грудь голая полная и красивая, и еще ребро справа. Кожа идеально нежная, бархатная. Стоп.

Тушу сигарету и протираю глаза. Кажется, я уже глюки ловлю. Снова смотрю на это изображение, ищу похожие, но только здесь она в таком ракурсе показана. Правое ребро. Шрам. Где ее шрам?! Почему его тут не видно? Теней нет, свет не может так падать, чтоб не захватить эту отметину, которую она еще в детстве когда-то получила. Сама мне рассказывала, как упала, учась кататься на велосипеде и боком ударилась. Шрам у нее есть там, точно помню, был же точно. Она свела его что-ли? Как придурок уже минуть пять сижу и смотрю на это фото. Или я совсем поехал крышей, или это не она…

Срываюсь с места и гоню в больницу. Нет, не может быть просто. Кажется, я уже болен, и это неизлечимо, но я должен увидеть этот шрам. Просто должен, обязан убедиться, что придумал это.

На улице скоро светать начнет, кажется, четыре утра, но у меня сна ни в одном глазу. Хорошо, что в это время почти нет машин на дороге, и я спокойно могу выжимать предел ко своей тачки. Доезжаю быстро и сразу же иду в отделение реанимации, сжимая эту чертову фотографию в руке.

– Стойте, вы куда?

Меня останавливает сонная медсестра с проходной.

– К жене.

– Она еще не пришла в себя! Подождите немного.

– Я тут поликлиники уже купил, отойди в сторону. Фамилия Батуров тебе говорит о чем-то?

Понимание в глазах медсестры забавляет меня. Она отходит, виновато опустив голову.

– Извините. Первая палата справа. Вот, халат набросьте. И бахилы еще.

Довольно киваю. Так-то лучше. Беру все это, и на себя надеваю. Стерильно, блядь. Максимально тихо дверь палаты отворяю и вхожу внутрь. Лишь звонкое пищание приборов встречает меня. Наконец вижу ее. Дарина на кровати лежит. Вся проводами обмотана, на лице маска кислородная. В рука капельница капает. Стала еще бледнее, чем была, когда видел ее перед операцией.