Мой чужой муж - Екатерина Ромеро

Снова смотрю на это проклятое фото, и мужчина замечает это. Быстро его подбирает и в руке сжимает, ломая на части. Взглядом меня прожигает, я не могу больше смотреть прямо ему в глаза. Не могу просто, это выше моих сил.

– Я все знаю, Даш. Мы поговорим, но позже. Не сейчас, хорошо?

Хочется кричать, выть от боли, но я лишь губы поджимаю.

– Мне все равно. Шлюха не имеет права голоса.

Замечаю, как он зубы сжимает. Бесится, хотя не пойму, почему. Сам меня так называл. Шлюха я для него, ничего кроме.

– Моя дочь…где она?

– Полина у нас дома. Завтра привезу. Отдыхай.

Эта новость немного успокаивает меня. Я рада, что с малышкой все в порядке, иначе можно было бы не лечить меня. Без нее все равно нет смысла еще бороться за что-то.

Время в этой красивой клетке тянется безумно долго, однако я много сплю и просыпаюсь, лишь когда приходит медсестра. Долго говорю с врачом, который в деталях поясняет мне, что произошло, и почему я вообще тут оказалась. Становится легче, хотя бы знаю, из-за чего все.

О Марате стараюсь не думать, однако снова и снова мысли возвращаются к нему. Как он правду узнал, сам ли догадался…Впрочем, это не важно уже. Это нисколько не отменяет того, как он поступил с нами.

Проходит еще одна тяжелая ночь, когда, наконец утром, я не вижу доченьку. Дверь медленно открывается, и она боязливо входит. Какая же маленькая, родная и только моя.

Как только Полинка видит меня, несется на всех порах. Марат заходит следом. Он все же сдержал обещание. Привез ее. Замечаю, что его правая рука туго бинтом перемотана. А взгляд тяжелый, словно он не спал всю ночь.

– Мама!

– Девочка моя! Поля подбегает и на кровать мою залазит, а я…целую и обнимаю ее, слезы роняя. Безумно соскучилась по ней. Только встать не могу. Живот все еще болит.

– Маленькая моя, счастье мое, как ты, никто тебя не обижал тебя?

Волосы ее перебираю и кайф от ее запаха ловлю, такого нежного и родного. Замечаю, что Марат сверлит меня взглядом, от чего хочется натянуть одеяло выше. Стараюсь лишь на дочери сконцентрироваться.

– Неет. Все хорошо. Моя няня иглает со мной. А Малат, он колмил меня сладким печеньем и кашей невкусной, а потом спать укладывал.

До хруста сжимаю зубы. Почему-то становится больно от этих слов. Вижу довольную ухмылку бывшего, когда слышит от дочки это. Он не бросил ее и сам даже заботился. Но это не делает его отцом. Не заслужил он ее. Это только моя дочь. Лишь моя.

Век бы сидела, и прижимала Полю к себе, но как только хочу выше подняться, резкая боль в боку дает о себе знать. Шиплю от боли.

– Тебе рано вставать, что ты делаешь?!

Марат подходит ближе, а мне хочется забаррикадироваться от него. Бетонной стометровой стеной.

– Не подходи к нам!

Готова убить его, если бы не Полинка.

– Поль, маме отдохнуть пора, иди к няне. Завтра приедешь, снова навестишь.

Маленькая крепче прижимается ко мне, обнимая.

– Мамочка, я так скучаю…

– Я тоже, моя девочка, безумно. Я приеду к тебе, очень скоро. Слушайся няню.

Няня забирает мою малышку, и я остаюсь наедине с Маратом. Не знаю, куда взгляд деть. Хочется провалиться под землю. Своей энергетикой мужчина тут же заполняет все пространство вокруг.

– Врач говорит, ты не ешь ничего. Это плохо. Ты быстро ослабнешь так. Тебе помочь поесть?

– Нет.

И не подумаю взять хоть что-то с его рук. Пальцами простынь сжимаю, когда он садиться рядом со мной на кровать. Слишком близко. Опасно. Сильный и притягательный мужской аромат тут же доносится до меня. Голова от него кружится. Черт. Лучше бы у меня от голода голова кружилась.

Отворачиваюсь, но низкий мужской голос заставляет сжаться.

– Дарин, поговорить надо.

– Нам не о чем говорить.

– Есть. Сама знаешь. Не ты на фото этих была.

На ребро мое кивает.

– Шрам твой. По нему только понял.