Майкл сворачивает на лесную дорогу, которая ведет к большой стоянке для кемпинга. Февраль на дворе, какой кемпинг?! Майкл бы еще в палатке свидание устроил!

Он показушно, с небрежным выкрутасом тормозит ногой по земле у чужого костра, и мы наконец останавливаемся.

– Ба! Какие люди, глазам не верю! – слышу голос и моментально засовываю руку в карман пуховика в поисках смартфона, провожу по экрану пальцем, снимая блокировку. Готова набрать 101 и заорать «спасите!», хотя ничего еще не случилось.

Майкл помогает мне слезть с байка, но ноги не слушаются после дороги и что хуже – из-за влияния чужого голоса.

– Стивен, – холодно здороваюсь и ловлю быстрый взгляд, которым обменялись Майкл и этот отморозок.

– Майки, солнце, иди прогуляйся, – приказывает Хант, и король школы сливается, как послушный слуга.

У меня пальцы немеют, не могу на кнопку нажать в кармане. Что происходит вообще? Салливан так настойчиво добивался свидания, чтобы привезти меня к Ханту?!

– Что такая напуганная, крошка Ри? – лыбится Стивен. – Ты не подумай плохого. Я только поговорить хочу.

Хант – альбинос: волосы белые, брови тоже, но сейчас брови и даже ресницы покрашены в темный. Глаза невероятно светлые, даже радужка еле различима. Стивен внушает ужас, когда смотрит в упор: у него внутри до того холодно, что собеседник превращается в кусок льда.

Оглядываюсь, но не нахожу пути к спасению. В деревянных беседках кое-где слышен хохот, горит несколько костров, пахнет барбекю. Кто-то играет на гитаре и даже ударных – наверное, парни из группы Стивена оборудование притащили.

Увы, с собой у меня ничего нет, кроме телефона, так что придется уступить.

– Говори, Стивен, даю пять минут. А потом Майкл отвезет меня домой, – произношу сухо, не пряча взгляда. Этот подонок любит, когда перед ним стелются. Он тогда наглеет. А когда прешь напролом, то и он заднюю дает.

– Ну-ну, не буянь, крошка Ри. Идем, – он протягивает мне руку, но я не двигаюсь с места.

– Здесь поговорим.

– Либо идешь сама, либо тебя понесут, – угрожает он, и меня пробивает горячей волной страха. Странно, мне казалось, что страх всегда холодный и липкий. Смотрю в землю, стараясь выровнять дыхание, и не верю в происходящее. Какой-то дурдом, страшный сон. Я в двадцати минутах от дома, в лесу, среди людей – а Стивен мне угрожает. Как так вышло? Почему я здесь?

Потому что не остановила идиотскую идею с чатом, решила воспользоваться свиданием, чтобы сломить сопротивление соседа. И вот, пожалуйста: играючи, незаметно перешла черту, забыв, что любые стратегии – это всего лишь карточный домик на ветру. Хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах.

Стою перед Стивеном и не знаю, как проснуться от этого бреда. Ущипнуть бы себя, да боюсь потерять последнюю надежду. Телефон в кармане, но толку? Даже пикнуть не успею прежде, чем отберут. Обреченно делаю шаг, второй… и иду следом за Хантом в беседку, ближайшую к самому большому искрящему костру.

Внутри, в замкнутом деревянном пространстве с ромбовидными просветами в стенах, отдыхают трое парней: курят, пьют пиво. Ближе всех ко мне сидит басист Стивена, ирландец на пару лет старше меня. В отдалении – Картер, шутник с заправки. Третьего парня не знаю. Наверное, приезжий.

Радуюсь, что надела джинсы и свитер, а не шлюшное платье, как изначально предлагала Аманда.

– Девушка выделила нам пять минут, – снисходительно говорит Стивен.

Он безбашенный, бессовестный тип. Я все еще не понимаю, чего от меня хотят, но Хант складывает руки на груди и задает неожиданный вопрос:

– Что ты знаешь о Чарли Осборне?

Лишь то, что он боится одиночества.

– Ничего, – теряюсь. – Не больше, чем другие.

– Сколько он готов потратить на тебя? Как часто здесь бывают его предки? Давай, Ри, помогай нам.