Расскажи мне сказку на ночь, детка - Елена Дженкинз (2022)

Он подходит медленно, рассчитывая каждый жест и шаг, чтобы не спугнуть меня, и по позвоночнику прокатывается колючий холод. Взгляд находит кухонный нож, который я забыл на столе у стеклянной двери в сад.

– И что ты им скажешь, сынок? Сын мой любимый, дорогой. Мальчик, у которого история приводов в полицию заставит любую мать расплакаться. Твоя бы тоже плакала, если бы видела, кем ты стал. Что тебе надо от Лины? Что?! Оставь сестру в покое. Ты больной человек, Чарли. Ты…!

Джейсон будто под наркотой и вспыхивает как порох.

Мы реагируем одновременно. Он бьет, а я выставляю руки для защиты. Волна боли, и выплевываю хрип из легких, согнувшись пополам, а потом пропускаю момент и получаю в челюсть, до звона в ушах.

Джейсон смотрит на стол, замечая нож, и стоит признать: этот мудак гораздо ближе к цели. Делаю шаг назад и прислоняюсь спиной к стене, чтобы найти равновесие. Замираю, как прикованный, первый раз за последние годы не бросаясь на Джейсона в ответ. Без понятия, что меня держит. Неясный проблеск неясной мысли, будто чужая рука не дает сдвинуться с места. Джейсона переклинило, он убьет меня, если не успокоится. Я сонный и рассредоточенный, а от него резонирует наэлектризованной ненавистью. Он сильнее сейчас.

Мы переглядываемся, и Джейсон морщится: не переносит вида крови. Вытираю губы, размазывая на руке алый цвет, и ублюдок сразу сдувается, трезвея от вспышки ярости. Он сверлит меня тяжелым взглядом, а потом медленно подходит и обхватывает мою голову руками, зажимает и качает, как ребенка.

– Чарли… Что же ты делаешь, зачем нарываешься. Знаешь ведь, что когда я не в настроении, то могу и ответить.

– Отпусти, – цежу, но он прижимает меня к себе крепче.

– Сынок, мне тоже плохо без мамы. Без Лины плохо, но ей там лучше.

– Отпусти, – повторяю, и приходится со злостью вырваться из душащего захвата.

– Ладно, успокойся. Иди спать.

Я ухожу. Молча, не делая лишних движений. Джейсон сегодня невменяемый.

Щеку изнутри стерло о зубы от удара, но металлический привкус крови во рту привычен. Ребра болят, но вроде целые. В общем, ерунда.

Что там с Алистером произошло, хотелось бы знать. Младший брат Джейсона живет в Эдинбурге, большой босс, глава клана Осборнов. Отмороженный на всю башку, долбанный сектант. Но если Джейсон только из выгоды помогает организовывать закрытые оргии для избранных, то у Алистера полный сдвиг. Он в них участвует. Я бы и рад сказать, что это шутка, что влиятельные люди все до единого адекватные и им не нужны садистские ритуалы для счастья. Но деньги развращают, а большие деньги дают чувство безнаказанности. Два года назад, когда мне было шестнадцать, меня пытались приобщить к делам закрытого клуба, и я после того спать нормально не могу, да еще проклятое чувство вины начало сжирать во время секса. Только с Рианной его и не испытываю, но с ней у меня и не было ничего.

Если Лину отдадут на воспитание Алистеру, то это будет означать только одно: я умер и не смог помешать.

Бросаю взгляд на коробку, которая лежит в углу комнаты, и ледяным потом пробирает до костей. Подарок для Рианны. «Глок» с полным магазином. Я могу прямо сейчас взять и закончить это все. Закончить Джейсона. Зачем ждать возвращения в Нью-Йорк?

Сажусь на кровать, опираюсь спиной на высокое деревянное изголовье и смотрю в окно, на черный квадрат. Он для меня сейчас – икона, тормоза, которые визжат: «Тебя посадят, придурок. Вы на долбанном острове, здесь у Джейсона только один враг – ты. Дай себе шанс. Подумай о Лине».

Поднимаюсь и закрываю окно, чтобы душа не скулила. Но она скулит и по примеру Рианны выкладывает слово из крошек. «Шанс».

Черт, как все достало.

Сплевываю кровь на первую попавшуюся рубашку, швыряю ту в мусорку и иду спать.