— Ч-что ты имеешь в виду?

Он, должно быть, нервничает. Мне нравится, как я действую на него.

— Я говорила, что мы можем продолжить наш незаконченный разговор. — На его лице отражается осознание, которое быстро сменяет любопытство. — Если я правильно помню, ты говорил мне, как сильно любишь плавать, а я как раз собиралась рассказать, что думаю о твоем теле, когда нас прервали.

— О м-моем… — Тео делает глубокий вдох и сглатывает, его слова звучат слегка сдавленными. — О моем т-теле?

— Мммм, — бормочу я. Не думаю, что меня когда–либо так заводил парень, приложивший так мало усилий. А мы еще даже ничего не делали. Испытываю пьянящее чувство, соблазняя Тео, тем более, что я никогда раньше не вела себя так настойчиво с парнем, и, видя его таким взволнованным, у меня чешутся руки прикоснуться к нему. Более того, я бы хотела, наконец, почувствовать его мягкие губы на своих. Если мне повезет, он захочет меня так же сильно, как хочу его я.

ГЛАВА СЕМЬ

ТЕО

Пульс громко стучит в ушах, кровь бежит по венам, словно цунами. Есть риск, что вся она умчится на юг, потому что Эдди продолжает прижиматься ко мне, вторгаясь в мое личное пространство своим сладким ароматом.

— Твое тело, — наконец уточняет она, глядя в мои глаза. — Просто невероятное. — Через одежду ощущаю прилив жара в том месте, где мы соприкасаемся, и приходится думать о бездомных сиротах, нищете и сморщенных пенисах, чтобы не возбудиться, когда пальцы Эдди медленно и целенаправленно движутся от моих плеч вниз, к центру моей груди и живота. — Невероятное — в лучшем смысле этого слова, — произносит она едва слышным шепотом, но я улавливаю ее слова так отчетливо, будто она их прокричала. Эдди касается моего пупка, а затем возвращается обратно к моей шее, и, удовлетворив свое любопытство, наконец, отстраняется. — Я должна была догадаться, что ты занимаешься плаванием, когда впервые обратила внимание на твои широкие плечи.

Не знаю, как мне это удается, но следующие слова срываются с моих губ:

— Значит, ты встречаешься со мной только из-за моего тела? — язвительно замечаю, и просто чудо, что я не заикаюсь.

Я и так дышал с трудом из-за ее прикосновений, но теперь все связные мысли вылетают из моей головы, когда она одаривает меня откровенно сексуальной улыбкой, умудрившись при этом выглядеть застенчивой. Впервые в жизни девушка смотрит на меня с нескрываемым желанием, а я не знаю, что делать. Даже не успеваю решить, как действовать дальше, потому что Эдди отвечает на мой вопрос:

— Конечно, нет. Из всех вещей, которые мне очень нравятся в тебе, твое тело стоит на четвертом месте.

— Только на ч-четвертом? — Мой голос наполнен притворным недоверием. — Я должен обижаться?

Эдди больше не прикасается ко мне, но мы так близко находимся друг к другу, что я вижу пятнышки цвета ириски в ее темно–карих глазах.

— Вовсе нет, — отвечает она серьезным тоном, понизив голос. — Во-первых, мне нравится твой характер. — Она кладет руку на мою грудь в область сердца, а затем касается моей головы, легонько проводя пальцами по моим коротко подстриженным волосам. Эдди очень тактильный человек, но я не жалуюсь. Начинаю жаждать ее прикосновений сильнее, чем следующего фильма Marvel или DC. — Во-вторых, мне нравится твой ум. В-третьих, — шепчет она, и я наклоняю голову еще ниже, чтобы лучше ее расслышать. — Мне очень, очень нравятся твои губы.

— Мои г-губы? — Мои щеки вспыхивают от радости и смущения, а сердце бешено колотится, когда она дотрагивается до моих губ.

Эдди слегка царапает ногтем мою нижнюю губу, и я понимаю, что не смогу сдержать стояк, как бы не пытался, а из-за этих разговоров, я не могу не смотреть на ее губы. Они пухлые, нежно-розового цвета, и, когда она высовывает свой розовый язык и медленно облизывает их, вся кровь, оставшаяся в моем мозгу, устремляется ниже пояса. В этот момент я возбужден почти до боли и очень хочу ее поцеловать.