Список для выживания - Кортни Шейнмел (2020)

– Хорошо. В общем, легенда гласит, что сто лет назад на некоего Терранса Дж. Вертекрюка прямо на этом месте напал калифорнийский медведь.

– Кошмар, серьезно? – спросила я.

У меня мурашки пошли по коже. Я поежилась, но уже не от холода. Может, все же не стоило нам сюда идти? «Калифорнийские медведи вымерли», – напомнила я себе.

– Судя по всему, Терранс решил, что медведя можно приручить. Но медведи – это медведи, а люди… хм… для медведей люди – просто кусок мяса. Или рыбы, в зависимости от предпочтений.

– Какой ужас, – сказала я. – Но почему бухту назвали в честь медведя, который сожрал человека, а не в честь человека, которого сожрали?

– Не знаю, – ответил Адам. – Возможно, потому что я эту историю только что придумал. Просто хотел тебя рассмешить. Я тоже люблю придумывать истории.

– Ты думал, меня рассмешит история про то, как человека растерзал медведь?

– Ну, история с неожиданным концом, – смутился Адам. – Но зато Терранс Дж. Вертекрюк до сих пор жив!

– Я должна была догадаться по имени, – вздохнула я. – Вертекрюк.

– Да. Хотел сумничать.

Мы дошли до конца пристани, и я повернула обратно, но Адам меня остановил.

– Стой, ты еще не видела, зачем мы сюда пришли.

– Зачем мы сюда пришли?

– За видом на мост, – пояснил он.

Я посмотрела, куда он показал. Мост стоял довольно далеко и казался игрушечным, как будто из лего-коллекции Эдди.

– Он соединяет Сан-Франциско и Окленд, – просветил меня Адам. – А мост Золотые Ворота ведет до округа Марин – винного края. Он самый попсовый, хотя мост до Окленда гораздо круче, стоил дороже и намного длиннее, но при этом въезд на него стоит столько же. – Он замолчал, а потом добавил: – И это чистая правда, я ничего не придумал. Мы делали доклад про мосты в четвертом классе. Странно, то, что узнал в младших классах, я помню лучше, чем то, что выучил за прошлый год.

– У детей мозг более пластичен, – сказала я. – Им проще запоминать новую информацию.

– Откуда ты знаешь? Тоже делала доклад в четвертом классе?

– Нет, мне Талли рассказала, – ответила я.

Мы развернулись, чтобы пойти обратно вдоль пристани. Адам нагнулся и потянул за веревку, которой была привязана одна из лодок. На ее задней части (Адам сказал, что это называется «корма») было написано название – «Кара Джой». Он подтянул лодку поближе и ступил на палубу.

– Так разве можно делать? – спросила я.

– Я знаю владельцев, – ответил он.

– Кто такая Кара?

Он пожал плечами.

– Когда покупаешь подержанную лодку, название менять нельзя – плохая примета. Хотя надо сказать, конкретно этой семье уже ничего не поможет, даже если они будут свято следовать дурацким приметам.

– А что с ними?

– Долгая история, – уклончиво произнес Адам.

Я поняла, что он имел в виду: «Я тебе не расскажу», и не стала настаивать, потому что это никак не касалось Талли.

– Хочешь зайти? – спросил он.

«Кара Джой» покачивалась на воде, то приближаясь, то отдаляясь от пристани. Вот она прямо у пристани, а в следующий момент уже далеко от меня. Если не рассчитать шаг, можно оказаться в воде. Я покачала головой.

– Да не бойся, – подбодрил Адам.

– Я не боюсь, – сказала я. – Просто проголодалась.

– Ну ладно. – Он выскочил из лодки. – Пойдем есть.

18

В ОТЛИЧИЕ ОТ ЗАКУСОЧНОЙ «Эль-Камино», у ресторана в бухте Гризли не было вывески с надписью «Присаживайтесь». Хостес вышла из-за стойки, чтобы проводить очередную компанию. Я проследила, как она провела их в дальний угол ресторана, держа под мышкой меню, как портфель.

Адам не стал дожидаться, когда она вернется обратно. Вместо этого он сразу же пошел к столику у окна. Проходя мимо официанта, которого, судя по значку на рубашке, звали Марко, он по-дружески толкнул его в плечо.

– О, привет! – сказал Марко. – Уже вернулся?