Я рожу тебе детей - Ева Ночь

Он тут же проводит молниеносный допрос, пока клиент не очухался и не начал изворачиваться. Под напором Веня вываливает все, что надо, и только под конец спохватывается.

— Если можно, то мягкими методами. Он все же мой отец. Немолодой уже. С плохим характером, но другого у меня нет.

Папаша чуть ему всю жизнь не искалечил, а он пытается его защитить. Но Олег Веню понимал. Семья. И даже если овца паршивая, она своя, родная.

— Тут видишь в чем дело, — медленно, но уверенно продвигает Змеев Веню к двери, — рассказал бы ты не рассказал, все равно рано или поздно все прояснилось бы. Плюс лишь в том, что предупрежден — вооружен. Нервотрепки меньше. Если хватит духу, скажи папе, пусть лучше не лезет. Потому что бумеранг — штука такая. Назад прилетит с удвоенной силой. А зачем ему это нужно? Немолодой уже, силы не те. А на каждую силу есть противодействие. И кто знает, чем это может закончиться? Для него. Пусть бы об этом лучше думал, чем козни строить.

Веня из кабинета вышел в глубоких раздумьях. Шел, как слепой, нашаривая рукой стены.

— Как бы опять не грохнулся, — пробормотал Олег. Веню почему-то было жалко. Может, потому что он понимал: Лерочка — сокровище, а Вене не досталось.

— Валера? — услышал он удивленный Лерочкин голос. — До сих пор не ушел?

— Решил все же дождаться, когда от вас уйдет Гороховский-младший, — голос друида терзал слух своим спокойствием и невозмутимостью.

Олега он раздражал и бесил. И действительно: какая необходимость сидеть в приемной, когда рабочий день закончился? Он-то думал, что сидит, потому что Лерочка попросила его остаться. Оказывается, нет. Самодеятельность уровня детского сада.

— Спасибо большое, Валера, но в этом не было необходимости, — улыбалась ему Лерочка, и это тоже Змеева бесило: воркует с ним, любезничает, а тот вроде незаметно ручки ей жмет.

— Мне несложно. И никакого беспокойства. Просмотрел материалы для реферата. Можно я у вас совета попрошу? Позже, конечно же.

— Да-да, как и договаривались. Всегда рада тебе помочь.

Вот что это сейчас было? Зачем? Олег не понимал и понимать не хотел.

Он еле дождался, пока они с Лерочкой наконец-то остались наедине. А случилось это только тогда, когда сели в его машину: из здания пришлось выходить с Валерой вместе, они еще и на пороге расставались трогательно, словно влюбленные. Будто не работали весь день вместе и не надоели друг другу до чертиков.

— Объясни: почему он? Этот мальчишка Валера? Не обычная девочка, как у других, а этот пацан, что влюблен в тебя до беспамятства?

— Влюблен? — Лерочка, кажется, не понимала. Уж слишком настоящим смотрелось ее удивление.

Наивная простота. Ну не может, не может девушка почти в двадцать семь быть такой слепой и чистой!

— Кажется, ты не понимаешь. Он не мой ученик, конечно же, но очень перспективный студент. Не с улицы пришел, а по протекции декана. Всем нам где-то надо набивать шишки и приобретать опыт. У Валеры чуть позже это получается, он в армии служил, какие-то проблемы у него были с обучением поначалу. Я не допытывалась, в душу не лезла. Но то, что из него выйдет толк, видно уже сейчас.

— Он в тебя влюблен, — талдычил, как попугай, Олег и чувствовал взрыв атомного реактора внутри. Это какое-то наваждение.

— По-моему, тебя клинит на любого мужчину, который оказывается рядом со мной, — прозорливо заметила Лерочка.

Все так. Наверное. И откуда только эти дремучие инстинкты в нем вылезли?

— Я давала повод? — мягко касается она его руки, и Олег готов из кожи выскочить от ее тона — понимающего и сочувствующего даже где-то, и от ее прикосновения, когда все нервы словно оголены и током шарашит. — Ты ведешь себя… странно, согласись.