Я рожу тебе детей - Ева Ночь

Лерочка обхватила его ногами, прижала к себе, впилась пальцами в предплечья, и он услышал ее призывный зов сирены, пошел за ним, бился, как зверь, что попал в клетку, но рвался не на свободу, а к освобождению, когда плен становится не мукой, а наслаждением, ярким солнцем, а не темницей, горным ручьем, что способен пробить себе дорогу сквозь неприступные скалы.

Он просунул руку меж их телами, снова довел Лерочку до сумасшедшего наслаждения, одновременно отпуская себя, позволяя наконец-то взойти на вершину, чтобы рухнуть вниз — с упоением, радостью, ощущением полной свободы.

Глава 48

Лерочка

Он не пират, нет. Он сумасшедший сталкер, способный убить и воскресить, заставить умолять и кричать, получать удовольствие и освобождаться от оков.

Я никогда не думала, что это так прекрасно. Я никак не ожидала, что буду лежать под тяжелым мужчиной с блаженной улыбкой на лице.

Мне не хотелось, чтобы он поднимался. Открывал рот. О чем-то говорил. Я бы хотела, чтобы мы лежали в объятиях друг друга вечно.

К сожалению, всему приходит конец.

Олег пошевелился. Я поцеловала его в висок.

Между ног пульсировало и саднило, но боль мешалась с удовлетворением, поэтому грех жаловаться.

— А теперь в душ, — сказал он, подхватывая меня на руки. Легко, будто я ничего не весила.

Я завизжала от радости, какой-то эйфории. Обняла его за шею и болтала ногами, как пятиклассница.

Я не стыдилась наготы, не чувствовала неловкости. Никогда не думала, что могу быть такой. Особенно с человеком, которого почти не знаю.

Но за то время, что мы с ним знакомы, кажется, я уловила саму суть: он надежный и порядочный. Он даже нелюбимую жену бросить не смог. Не потому что тряпка безвольная или подкаблучник, а все из-за глубокой порядочности. От этого и все его трагедии.

У нас с Олегом был самый теплый и душевный вечер и такая же, наполненная нежностью ночь. Он больше не тронул меня. Да и я вряд ли могла бы еще раз выдержать его напор. Но засыпать в объятиях мужчины оказалось приятно: я наконец-то была не одинока.

Утром я проснулась оттого, что кто-то ходил по моей квартире. Сонный мозг нехотя вспоминал, что случилось накануне.

Мы переспали со Змеевым. Он остался у меня ночевать.

Не открывая глаз, я прокручивала в голове немое кино: нравится ли мне, что я не одна сейчас? Что другой человек хозяйничает на моих квадратных метрах? Готова ли я к этому? Ведь вряд ли он оставит меня в покое и будет появляться, к примеру, раз или два в неделю. Смогу ли я выдержать, привыкнуть? Вряд ли Змеев согласится исполнять «супружеский долг» и уезжать среди ночи к себе домой.

Все эти мысли показались мне немного гадкими, а я сама в собственных глазах выглядела, как усталая женщина с большим жизненным опытом.

— Проснулась? — на пороге спальни — Олег. Сияет. Бодрый и улыбчивый. А я лохматая, сонная, голая.

— Привет, — улыбнулась ему и поняла: загораюсь, в груди что-то растет и ширится под его взглядом — мужским и восхищенным.

— Завтрак в постель? — в уголках его губ — провокация и намек на улыбку.

— Лучше традиционно, — пробормотала, желая зарыться в одеяла и спрятать голову под подушку.

Он понял мое смятение, кивнул, ретировался, а я вздохнула облегченно, метнулась в душ, чтобы привести и себя, и мысли в порядок.

— Я не большой умелец, — повернулся Олег от окна, как только я вошла в кухню, — проще было заказать что-нибудь, но я решил, что лучше сам.

Волнуется. И от этого снова в душе буря — до слез, которым я не даю пролиться, но он снова считывает все с моего лица, наверное.

— Ну, что ты, Лер, — делает шаг вперед, обнимая меня бережно. — Испугалась? Откат пошел, да?

Все-то он понимает…

— Я могу уехать, оставить тебя, чтобы пришла в себя, но давай мы и это переживем вместе?