Пробуждение - Нефер Митанни

***

Немного придя в себя после трагедии у Сената, под занавес 1825 года, 17 декабря Николай Павлович подписал указ о создании Следственного комитета. Впрочем, потом этот орган переименовали, 29 мая 1826 года назвав Комиссией. Это было сделано для того, чтобы подчеркнуть временный характер учреждённого органа: комиссия создаётся по случаю, для решения временной задачи, а комитет предполагает некоторое постоянство.

Общество с затаённой надеждой ожидало результатов следствия и приговора. Так или иначе очень многие оказались причастны к делу: у кого-то под арест попали родственники, у кого-то близкие друзья. Поэтому едва утихли разговоры о прощании с покойным Благословенным императором, как с новой силой стали рассуждать о возможных итогах следствия.

Синяев был у «ночной княгини». Он не играл за столом, не флиртовал с дамами, а просто прохаживался между многочисленными гостями Голициной, прислушивался к их разговорам, но думал о своём.

- Уверяю вас, Алексей Павлович, - прикладывая пухлую руку к груди и картинно закатывая глаза, говорила дама средних лет с пышными видами в декольте, - Вот можете мне поверить! Всё это затеяно для порядка. Государь не будет строг, а помилует всех.

- Ах, нет, Аполлинария Эрастовна! – возражал ей солидный краснолицый кавалер в малиновом сюртуке, туго обтягивающем его внушительный живот, - Такого просто не может быть! Преступников следует примерно наказать! Шутка ли – покушались на жизни всей высочайшей фамилии! – он потряс указательным пальцем. – Государь будет строг, как и полагается!

- Ах, нет же, нет! – возражала ему собеседница, кокетливо ударяя его веером по руке. – Вот экий же вы кровожадный, граф, нет бы вам согласиться со мной, так вы изволите спорить, экий упрямец! - и Аполлинария Эрастовна делала нарочито обиженное лицо, всем своим видом показывая, что не успокоиться, пока её визави не согласится с ней.

- Николай Ильич, - от наблюдения за спорящей парой Синява отвлекла хозяйка вечера, - Вы сегодня так неразговорчивы, отчего? Неужели дурные известия о нашем с вами общем знакомом? – она смотрела на него с любезной лёгкой улыбкой, однако её взгляд был серьёзным и озабоченным.

- О, нет, Евдокия Ивановна! Пока что известий нет никаких, - отозвался Николай и поцеловал руку княгини, - Но мы все ожидаем скорой развязки.

- Скажите, - продолжала Голицына, - как поживает маленькая княжна? Не нуждается ли в чём?

Красивое лицо княгини с безупречно правильными чертами, всё ещё хранящими первоначальную красоту, несмотря на далеко не юный возраст их обладательницы, сейчас выражало искреннюю озабоченность, которую Николаю было непривычно видеть в этой светской обстановке. Ночная княгиня, сняв привычную маску, проявила свою истинную душевную суть, вполне доброй женщины, способной на сочувствие.

- Благодарю вас, сударыня, княжна под моей опекой. У неё всё хорошо, как только может быть хорошо у женщины, разлучённой с любимым супругом.

- Николай Ильич, пожалуйста, передайте ей, что я, ежели в том будет даже самая незначительная необходимость, могу помочь ей. И пусть не падает духом! – она чуть понизила голос и тихо добавила: - Есть основания надеяться, что государь будет милостив!

- Благодарю вас за участие, Евдокия Ивановна, непременно передам Анне Александровне ваши слова, она сейчас нуждается именно в добром слове и душевной поддержке! – отвечал Николай и добавил, нахмурившись: - Надеюсь, ваше предположение верно и в ближайшее время мы не содрогнёмся от новостей.

***

На следующий день, посетив Анну, Николай передал ей слова Голицыной.

- Ах, Николай Ильич, - оживилась она и посмотрела на него взволнованно, - Значит ли это, что у Евдокии Ивановны есть какие-то обнадёживающие известия?

Она, сжимая в волнении руки, заходила по кабинету и продолжала рассуждать вслух: