Жена (не) подарок - Ольга Белозубова

— Все, девочка. Доигралась ты. Я сегодня не только твой рот девственности лишу, но и твое тело. На этой кровати. Забудь о нежности, моя глупая.

Давид прищурился.

И сделал шаг вперед.

— Я бы не была так уверена.

Я сняла ствол с предохранителя.

— Ты чего творишь? — зарычал он.

— Попрощайся с жизнью, господин Басманов.

Я с ненавистью вытерла рот. Отошла на пару шагов.

И выстрелила.

Глава 13

— Я бы не выстрелила в тебя.

После выстрела в избе повисло гробовое молчание. Оно было настолько несладким, что я пожала плечами и еще раз повторила:

— Я пошутила. Можешь дышать спокойно, Давид.

Пуля прошла в нескольких сантиметрах от его уха и разбила зеркало позади него. Грохот стоял на весь лес.

После такого Давид навряд ли сможет дышать спокойно.

Зверь стоял неподвижно, его стеклянный взгляд остановился на мне. Он ждал пули от своих врагов, но никак не от девчонки, предназначенной ублажать его.

Его Жасмин на такое не способна. Она и оружие в руках держать не умела.

Так полагал Давид Басманов.

— Вот, возьми. Только не обожгись.

Я приблизилась к зверю и вложила металл в его напряженные пальцы.

— Видишь? Мне не нужна твоя смерть. Мне нужен ты.

Я красиво лгала.

А Давид не моргал. Впился в меня взглядом и не моргал.

Я сперва улыбнулась, а затем рассмеялась ему в лицо. Я просто не могла остановиться — смеялась, смеялась…

Все громче, заливистее. Как сумасшедшая.

Пока мою шею не обхватила крепкая рука. Из-под ног ушла земля — зверь рывком поднял меня в воздух.

И тогда смех сменился криком.

— Я убью тебя. Убью.

Он смотрел на меня как ошалелый.

Как на призрака. Как на чуму.

Словно я и в самом деле убила его.

— Растопчу как пыль под ногами. Я поотрываю тебе крылья, Жасмин.

Если бы он только знал, что они уже оторваны.

Я вскрикнула: зверь бросил меня на кровать. В два счета он оказался рядом. Металлом, из которого я стреляла, он сдавил мне шею.

Он очнулся. Пришел в себя. Вернулся бешеный зверь.

— У тебя шестьдесят секунд. Зачем украла пушку?

Он отпустил меня, но лишь затем, чтобы проверить магазин.

И приставить дуло к моему виску.

— Чтобы доказать тебе свою верность.

— Ты ж моя верная… — процедил он с издевкой, — я тебя за такую верность выпорю. Задница твоя гореть будет от верности… если выживешь.

Оставалось секунд тридцать. Металл продавливал кожу у виска. Было больно и холодно.

— Подумай сам, Давид. Я могла бы убить тебя, но не сделала этого.

Я тяжело задышала.

Пусть думает, что я боюсь его.

— Я бы не промахнулась. Я умею не промахиваться, поверь мне.

Он долгое время молчал.

Но ярость его не утихала, а будто только росла. Басманов сжимал меня все крепче, думая о своем.

И я вдруг поняла: сегодня будет очень больно. Даже если не выстрелит — он сделает мне больно.

— Все было шуткой. Розыгрышем, — добавила я, когда он меня отпустил.

Я слишком расслабилась.

Подумала, что хуже не будет, поэтому рассмеялась. Прямо ему в лицо рассмеялась. Так, как когда-то это сделал он.

Еще я погладила его по щеке, утешая.

А он показал мне целый ад.

— Шутка, говоришь? — спросил он обманчиво нежно.

Он положил пистолет на тумбочку.

И на этом нежность зверя закончилась.

Давид снова поставил меня на колени. Он сбросил меня с кровати. Грубо, равнодушно. Так, что из глаз искры посыпались, а изо рта вырвался гортанный крик.

— Ты забыла, с кем рядом смеешься, — процедил он, — забыла, с кем рядом шутишь.

Я посмотрела на него снизу вверх. А когда попыталась встать, он помог мне. Поднял, заботливо пригладил волосы и вжал меня в свое тело.

Возбужденное.

Стальное.

Боже, он даже сейчас хочет меня. Безумец.

— Чувствуешь его, Жас?