Брат моего парня - Кристина Зайцева

Карина

Пару раз моргнув, я кусаю губы и перечитываю сообщение опять и опять.

Ник отправителя не говорит мне ровным счетом ничего. Это просто набор случайных цифр, но сердце уже подскочило к горлу и вовсю колотится о ребра.

“Зависит от того, кто это спрашивает”, — стучу пальцами по старомодной клавиатуре выделенного мне компьютера.

В тишине опустевшей бухгалтерии эти звуки отражаются от потолка и стен и сыплются мне на голову, заставляя ерзать по стулу. Кажется, для меня весь мир вдруг резко перестал существовать.

“У тебя много вариантов?”, — получаю логичный вопрос.

Нет. У меня, черт возьми, совсем не много вариантов. Если бы их было много, меня бы не выворачивало наизнанку, как сумасшедшую.

“Чокнутый сталкер, сумасшедший маньяк, Денис Фролов…”, — решаю все же набросать вариантов и жму “энтер”.

“Последнее”, — отвечает он. — “Так что, ты собираешься здесь заночевать?”

Я сглатываю.

Черт, как же я волнуюсь!

Решаю не задавать ему дурацких вопросов, вроде “почему ты интересуешься” или “зачем тебе эта информация”. Он здесь. Возможно, за стеной. И он явно не заблудился.

“Я почти закончила”, — отвечаю на его вопрос.

“Что для тебя значит “почти”?”, — читаю на экране.

Тоскливо посмотрев на стопку оставшихся документов, печатаю:

“Это приблизительно пятнадцать минут”

“Ок”, — получаю ответ.

Чтобы вернуться к работе мне требуется титаническое усилие над собой. Буквы и цифры разбегаются из головы, особенно когда пять минут спустя он появляется в дверях кабинета.

Смотрю на него через всю комнату, сжимая бедра и почти не дыша.

На нем толстовка без капюшона и джинсы, которые сидят потрясающе на узких тренированных бедрах. Подмышкой зажата парка, лицо гладко выбрито, волосы небрежно зачесаны набок, ссадины на скуле почти не видно.

Он красивый настолько, что у меня в глазах слепит.

Линолеум скрипит под его ботинками, когда шагает ко мне, обводя помещение таким взглядом, будто видит все это впервые.

Я не спускаю с него глаз, а его глаза падают на меня.

Остановившись над моим столом, Денис изучает мое лицо, персиковый пушистый свитер, в который я одета, лежащую на груди косу, в которую я кое-как собрала свои волосы.

Смотрит в мои глаза, и я почти лишаюсь дара речи.

— Привет… — вылетает из меня.

Повернув голову, он смотрит вокруг себя и, бросив свою куртку на подоконник, отвечает:

— Привет.

После этого берет свободный стул и усаживается в двух метрах от меня. Вытянув вперед длинные ноги и забросив за голову руки, принимается молча на меня смотреть, будто пришел в кино.

Переведя глаза на монитор, пытаюсь работать, но за мной пристально и расслабленно наблюдают два голубых глаза, и это, твою мать, нервирует!

Возможно, я вбиваю в таблицы абсолютную белиберду, но меня почти не мучает совесть.

— Что с твоей машиной? — слышу и поднимаю глаза.

Черт, черт, черт!

Он такой привлекательный, что мне хочется его съесть.

Я напоминаю себе о том, что парням не нужны проблемы девушек. Этому и подавно! Но он интересуется моей машиной, потому что в тот день, когда Васька застряла у черта на куличках, я обмолвилась о том, что моя машина сломалась.

Он запомнил.

Почему бы и нет, он же не идиот.

На меня обрушивается слепая потребность высказаться, черт возьми.

— У нее что-то стучит, — снова смотрю в свой монитор.

— Где стучит? — уточняет Денис.

— Где-то справа…

Он молчит, а я не могу себя заткнуть.

— Еще, у нее шины проколоты, — впиваюсь глазами в экран. — Даже не знаю, чем можно проколоть шины? Вдруг я тоже захочу кому-нибудь их проколоть?

Я закипаю. От собственного бессилия и злости.

Воздух вырывается из носа, и я с вызовом смотрю на сидящего напротив парня.

Он чуть хмурит брови, глядя на меня задумчиво.