Брат моего парня - Кристина Зайцева

Блаженно выдохнув, откидываюсь на спинку дивана, который в этом кафе предлагается вместо стульев.

Я не знаю, что это за место. Кажется, он тоже тут впервые.

Здесь приглушенный свет и почти нет посетителей. На окнах гирлянды, откуда-то наигрывает музыка.

Он сидит напротив.

Листает меню и помалкивает.

Красивый.

Может быть, мне стоило отвергнуть его предложение, но, кажется, это то, что мне было нужно. Моя голова пустеет со сверхзвуковой скоростью.

Пробираюсь глазами вверх от его груди к сильной жилистой шее. Блуждаю ими по его бицепсам, прекрасно зная, что у него под футболкой. Он совсем не изящный. Он большой и тяжелый.

По моей груди бегут мурашки. Соски твердеют, становясь чувствительными до дрожи в животе.

Он перехватывает мой взгляд на своем лице, и я отворачиваюсь к окну.

— Хочешь, испеку для тебя торт? — спрашиваю, глядя на улицу.

Альтернативный вариант благодарности заставляет поджиматься пальцы на моих ногах, но, к счастью, он не умеет читать мои мысли.

Почему с ним так хорошо?!

Даже молчать…

— Торт? — бормочет.

— Угу… — отхлебываю насыщенный корицей и апельсинами напиток. — Если хочешь, могу написать на нем твое имя.

— Буду просто счастлив.

— Тогда договорились… — бросаю на него взгляд.

Отложив в сторону меню, он укладывается на спинку дивана и складывает на груди руки. Смотрит на меня из-под полуопущенных век, а его длинные ноги задевают под столом мои, когда вытягивает их там.

— Любишь рисовать? — интересуется.

— Да… — пожимаю плечом. — Могу сделать тебе аквагрим. Вместо торта…

Уголок его губ слегка ползет вверх. Ему идут улыбки. Так чертовски идут. Я это уже знаю, и ни на секунду не забывала.

— Что еще ты умеешь?

— Много всего… — тяну. — У меня музыкальный слух. Я могу тебе спеть…

Его губы снова улыбаются.

Я ужасно в него влюблена.

От этого моя душа поет и плачет одновременно. Почему это должно было случиться именно со мной?

— Или сыграть… — добавляю тихо.

— Ты выбрала правильную учебную специальность, — замечает он.

Смотрю на него, слегка расширив глаза.

— Откуда ты знаешь, какую я выбрала?

— Навел справки, — заявляет просто.

Мое сердце порывается выскочить из груди. Чтобы это не стало известно ему, я прячу глаза, делая быстрый глоток из кружки.

— Зачем наводить справки, — произношу я. — Ты можешь спросить у меня. Что ты хочешь знать?

Он молчит, и это молчание из разряда тех, когда он берет себе паузу, чтобы перекрутить в своей голове какие-то мысли. Я не знаю, о чем он думает и как устроена его голова, но я вдруг напрягаюсь, потому что его взгляд пронизывает до самых костей.

Подавшись вперед, он трет ладонями лицо, а потом вдруг спрашивает:

— Ты девственница?

Я даже приоткрываю рот, ведь тема нашего разговора изменилась слишком резко даже для меня трезвой, не то что после полкружки глинтвейна.

— Я… не твое дело, — вскинув подбородок, смотрю в окно.

Секунду ничего не происходит. И вторую тоже. Не знаю, сколько конкретно я таращусь в окно, когда слышу скрип соседнего дивана, а потом Денис Фролов усаживается на мой. Теснит меня, заставляя подвинуться и вскинуть на него глаз.

— Что ты делаешь? — лепечу, пытаясь спастись от его близости.

— Вкусно? — кивает он на кружку.

— Да, вкусно, — смотрю на него мятежно.

В ответ он протягивает руку и смачивает в вине большой палец, после чего проводит им по моей нижней губе и, раньше, чем успеваю опомниться, соединяет наши губы, прихватив пальцами мой подбородок.

Его губы теплые.

Я даже не могу назвать это поцелуем, ведь это просто касание, на которое я не отвечаю, потому что из моего тела вылетела душа!

— Вкусно… — бормочет, отстранившись.

Обводит губы языком, а я пялюсь на него, предупреждая:

— Сделай так еще раз, и получишь по своим долбаным яйцам!