Костер на берегу - Андрей Максимушкин (2023)

Модель меня заинтересовала. Даже не сама поделка, а название. Знакомое такое. Не так уж много кораблей носило это имя.

Следующим полем боя с грязью у нас по плану библиотека. Пока Дима бежит за водой, а Даша сметает пыль с плакатов, утаскиваю Макса за стеллаж.

— Чем известен крейсер «Аврора»? — парень опять первым задаёт вертевшийся у меня на языке вопрос.

— Английский корабль, погиб на Тихом океане в самом начале войны. Я про Великую Океанскую, или Вторую Мировую. Точно где и когда его японцы утопили, не помню. Затем в честь того корабля так назвали ракетный крейсер в семидесятых годах. Сейчас уже должны были на иголки порезать, если не путаю. — Сама не уверена. Военной историей не интересовалась. Ну, как сказать, я не эксперт. Читала, разумеется, книги из папиной библиотеки. Мемуары адмирала Макарова-младшего очень интересны. Вадим Степанович писал хорошим языком с подробностями, которые знал только он, но только об операциях, которые сам и проводил, или имел к ним отношение. О тихоокеанских баталиях у него буквально пара абзацев, о средиземноморском театре ещё меньше.

— Это у тебя дома. Давай думай, модель корабля империалистов в пионерском лагере делать не будут. Был в российском флоте такой крейсер?

— Знаешь, я в истории вообще не сильна. Так, читала что-то. В действующем флоте кораблей с таким названием у нас точно нет. Братишка увлекается флотом, у него вся комната в фотографиях авианосцев и линкоров. Кажется, был фрегат, ещё парусный, отбивал английский десант на Камчатку.

— Его звали «Паллада» — замечает Макс.

— Вот видишь, спутала.

Пока мы спорим, Даше надоедает работать одной.

— Сейчас твоя очередь пол мыть — подруга перевешивается к нам через стеллаж. — А чем это вы таким интересным заняты?

— Философией и тактическим планированием — не теряется Максим. — Решаем, стоит стирать пыль со шкафов, или всё равно никто до конца смены туда не заглянет?

Я обреченно иду за ведром с тряпкой. Ну почему, спрашивается, здесь нет самого примитивного моющего пылесоса? — Вопрос риторический. Но спросить то можно!

С библиотекой расправляемся в два счета. Потом Максим объявляет перерыв. Я уже собираюсь первой выбежать в коридор, но он меня останавливает. Придержав за локоть, молодой господин качает головой и кивает ресницами. Не знаю, что должна была значить эта пантомима, но остаюсь.

— Штурмбанфюрер Штирлиц делал вид, что читает. Так он скрывал свое русское происхождение.

Улыбаюсь. Не знаю, чем знаменит этот немец, но суть поняла. Если вчера вечером у Макса не было желания, то сегодня он само рвение. Запылённая классика с золотым тиснением его не интересует, по полкам с зачитанными детективами, фантастикой и прочим лёгким жанром пробегает одним глазом. Я же наоборот выхватываю разваливающийся томик какого-то американца. Листаю. Нет, книга интересная, но нам совершенно не поможет, только если скрасит унылый грустный вечер.

— Лена, иди сюда.

Парень уже на другом ряду. Что он там такое нашел? Книгу, разумеется. Как я сразу не догадалась?

— Смотри — Макс тыкает пальцем в страницу.

Читаю быстро. Обычное скучное бытовое описание. Но вот не совсем оно обычное. Поднимаю глаза на собрата по несчастью.

— Поняла? Давай дальше.

Книгу мы листаем. На чтение времени нет. Сам сюжет и суть повествования от меня ускользнули, кто из героев главный, а кто нет, даже не поняла. Язык скучный и бедный. Всю книгу люди обсуждают необычайно важные проблемы уровня строительства нового цеха, или реконструкции коровника. Однако вся соль в бытовых нюансах. С азартом выискиваем описания по тексту, непонятные места перечитываем вслух.

— Какой год издания? — каюсь, сразу не подумала.

Максим закладывает палец между страниц и открывает выходные данные. «Подписано в печать 1983 г. В набор 1984 г.». Последнюю фразу понимаю интуитивно. Приподнимаю бровь при виде цифры тиража. Не думала, что такая муть пользуется спросом.