Стойкий - Анна Брукс

— Но я должна быть в состоянии приготовить завтрак своему парню.

Моё сердце слегка подпрыгивает, когда Полли произносит это.

— Твой парень?

— Ты же не собираешься говорить мне после того, что произошло прошлой ночью, что я не могу называть тебя своим парнем?!

Я хихикаю ей в шею и покусываю за ухо.

— Конечно, можешь. Ты можешь называть меня как хочешь, пока приходишь ко мне в постель каждую ночь.

Её плечи трясутся, и я понимаю, что она плачет. Поворачивая её в своих объятиях, я прижимаю девушку к себе.

— Перестань плакать, детка. Ты убиваешь меня.

— Не говори мне перестать плакать. Многое произошло за последние двадцать четыре часа, и мне позволено чувствовать то, что я хочу чувствовать, без того, чтобы ты говорил мне остановиться. Впервые за всю мою жизнь кто-то сказал мне, что любит меня и хочет иметь со мной семью, и это очень сложно переварить. Я даже не могу приготовить ему завтрак, и мне от этого грустно! Особенно с тех пор, как у меня месячные и мои гормоны сходят с ума.

— Это всё объясняет.

Она отрывает голову от моей груди, чтобы посмотреть на меня.

— Объясняет что?

— Почему ты такая капризная.

Её глаза вспыхивают, и маленький кулачок Полли ударяет меня по плечу.

— Ты не можешь так говорить!

— Что?

— Что я капризная.

— Эм. Ты только что сама так сказала.

— Это потому, что я могу. А ты не можешь.

— Принято к сведению. — Я захлопываю рот и поднимаю руки вверх, сдаваясь.

— Хорошо. — Она целует меня в щёку, а затем в губы, и моя голова кружится от того, что вся кровь приливает к паху. Как, чёрт возьми, она переходит от злости к грусти и радости за считанные минуты? — А теперь, не хочешь пойти куда-нибудь позавтракать? Потом мы можем сходить за продуктами. Я также хотела бы купить кулинарную книгу. Я всегда готовила только для себя, и это были только несложные блюда из полуфабрикатов.

— Мы можем пойти, куда ты захочешь.

— Ладно. Спасибо, красавчик.

Я держусь от неё подальше, пока мы собираемся, и мне приятно, что Полли болтает и улыбается, пока мы едем в машине. Решив, что ей точно там понравится, я везу её в лучший блинный ресторанчик.

Когда мы занимаем столик, я сажусь рядом с ней и обнимаю девушку за плечи. Завтрак потрясающий — серьёзно, лучшие блинчики на свете — и когда Полли слизывает кленовый сироп со своего пальца, это наводит меня на всевозможные идеи.

Сейчас мы в книжном магазине в поисках кулинарной книги.

— Думаю, мне нужно что-то вроде кулинарного мастер-класса, — говорит она мне.

— Всё, что ты захочешь, детка.

Мы немного просматриваем ассортимент, и она, наконец, выбирает парочку книг, и даже я беру одну для жарки на гриле. После того, как мы расплачиваемся, мы направляемся в продуктовый магазин. Я иду позади Полли и толкаю тележку, пока девушка шагает между рядами. Когда она задерживается на чём-то, я ровняюсь с ней, и она поворачивает голову и смотрит на меня, её губы умоляют меня поцеловать их. Так я и делаю. Она пытается отстраниться, но я хватаю её за голову и прижимаю её губы к своим. Когда я провожу по ним языком, Полли не шевелится. Я отстраняюсь ровно настолько, чтобы заговорить.

— Откройся для меня, детка.

— Мы в середине хлебного отдела!

— Мне насрать.

— Ну, я знаю. — У неё в глазах лёгкая паника, поэтому я подыгрываю ей.

— Ладно. Нет так нет.

— Дело не в этом. Мне нравится, когда ты держишь меня за руку или обнимаешь, но целоваться в продуктовом магазине — это немного чересчур для меня. Мне очень жаль. — Её ладонь лежит на моей щеке.

— Никогда не извиняйся за то, что сказала мне, что ты чувствуешь. Но ты ведь знаешь, что это значит, верно?

— Что?

Я наклоняюсь ближе и прикусываю мочку её уха.

— Если я следую твоим правилам на публике, ты должна следовать моим наедине.