По старой дружбе - Мария Перевязко

Отправляя его на место и закрывая ящик, я решаю сначала разобраться с насущными проблемами, и только потом уладить все с Венериной. Сердцем чую, что с этой Владой что-то не так. Я не вижу ее целую неделю и убеждаюсь в этом окончательно. Пелена спадает с глаз. В ней есть что-то от ведьмы: в ее присутствии мужчины теряют голову. Она выглядит и говорит, как ангел, но в ее глазах есть что-то жуткое, стоит ей только немного расслабиться и приспустить маску. И я должен разобраться, что именно. Потому что вот знаю я, что она опасна, и всё тут!

Впервые после болезни подхожу к школе и, как мантру, проговариваю про себя одну фразу:

— Не поддавайся на чары. Не поддавайся на чары.

Естественно, я сталкиваюсь с Владой в раздевалке. Она встречает меня распростертыми дружескими объятиями и задает тысячу вопросов о том, что со мной случилось.

— Немного приболел. Уже не заразный, не волнуйся.

Она отмахивается и с тревогой расспрашивает меня о моей болезни, пока мы двигаемся к классу. Похоже, за время, пока меня не было, она успела подружиться со всей школой. Ребята ей машут, дружелюбно приветствуют, интересуются ее делами. И это только за время, пока мы протискиваемся по коридору. Неужели я — единственный (не считая, Венериной), кто заметил в ней нечто зловещее?.. Мне приходит в голову мысль, что в горячечном бреду я насочинял про нее невесть чего. Но я знаю, как это можно проверить.

Это я решаю выяснить на большой перемене. Влада вовсе не против пропустить поход в столовую и посидеть со мной в тишине в пустом классе. Я протягиваю ей шоколадку и маленькую картонную пачку молока.

— Как обстановка дома? — захожу издалека.

Она возится с трубочкой из-под молока и бросает на меня короткий добродушный взгляд.

— Отлично. Папа очень старается. И мы, кажется, нашли общий язык.

— А… С остальными?

Влада откладывает в сторону еду и внимательно изучает мое лицо.

— Ты хочешь поговорить о моей сестре, не так ли?

Я медленно киваю. Она скрещивает ноги под стулом и вздыхает.

— А как ты думаешь? Ты же сам говорил, что с ее характером мы вряд ли сможем подружиться.

Я усмехаюсь и наклоняюсь ближе к ней.

— Я тоже ее не перевариваю, так что понимаю тебя, — крючок заброшен: осталось подождать, клюнет ли рыбка. — Она не сильно тебя достает?

— Папочка правильно поступил, когда пригрозил ей каким-то пансионом. Она теперь как шелковая. Не стоило выбрасывать мои вещи.

Мне даже практически не пришлось задавать наводящие вопросы. Она сама завела этот разговор.

— Ты ведь слышала наш разговор и знала, что это вышло случайно.

Лицо Влады озаряет лучезарная улыбка, когда она говорит:

— Случайно? Чемодан с моими вещами оказался на лестничной клетке случайно? Просто чудеса какие-то, ведь я никуда не собиралась уезжать!

Она хихикает и приподнимает брови.

— Она хотела это сделать. Но передумала. И собиралась вернуть чемодан на место. Я ее не защищаю, но было бы справедливо, если бы дядя Володя…

— Даня, — прерывает она меня и кладет руку на мое колено, — я тоже за справедливость. И будет справедливо, если мой папа для разнообразия уделит немного времени своей второй дочери. Той, с которой он не общался шестнадцать лет.

Крыть мне нечем. Я проиграл. Но я убедился в своей правоте. Она — пирог с куриной печенкой. И чем быстрее я продемонстрирую окружающим начинку, тем быстрее в семье Венериных восстановится порядок. Каким бы он ни был.

Зачем мне это? Да затем, что я виноват перед Леной. Я отталкивал ее тысячу раз прежде, чем она оставила попытки вернуть мою дружбу. Я ей задолжал.

— Каждый год в последнюю пятницу ноября в школе проводится конкурс красоты среди девчонок старших классов. И каждый год победительницей становится Венера — главная красавица школы с холодным сердцем и дерзким нравом. Но на этот раз у нее есть конкурентка: ее сводная сестра с ангельской внешностью и безупречным характером.