Королевский гамбит - Мила Гусева

Решительно делаю шаг вперёд — мои ладони ложатся на тонкую талию, скользят чуть выше, задевая пальцами затвердевшие соски — она приоткрывает губы на выдохе, глядя на меня исподлобья. А в следующую секунду я резко переворачиваю Уэнсдэй спиной к себе и предпринимаю попытку уложить её животом на стол. Быстрота её реакции в очередной раз поражает — она ловко успевает выставить руки прямо перед собой, уперевшись в столешницу.

Сопротивление меня только подстёгивает.

С силой надавливаю на хрупкие лопатки, принуждая опуститься ниже. Очевидно, покалеченное запястье причиняет ей немалый дискомфорт — опираться на него явно больно. Аддамс шумно втягивает воздух и наконец подчиняется. На моих губах невольно расцветает триумфальная улыбка от осознания, что даже такой оплот высокомерия и упрямства можно покорить. Но долго гордиться собой я абсолютно не в состоянии — в джинсах давным-давно невыносимо тесно.

Неконтролируемое возбуждение безжалостно испепеляет все прочие мысли.

Я склоняюсь над Уэнсдэй, легко прикусывая мочку уха и полной грудью вдыхая пряный аромат её разгорячённой кожи. Она вздрагивает и доверчиво прикрывает глаза — длинные пушистые ресницы едва заметно трепещут. Почти бережно убираю взмокшие волосы со лба, покрытого испариной. Ласково провожу кончиками пальцев по щеке, горящей бледным румянцем — и в который раз поражаюсь мягкости её кожи.

Черт, какая же она невыносимо красивая.

Гремучая смесь чувств, которые вызывает во мне эта невозможная стервозная девчонка, ошеломляет и обезоруживает. Безудержная страсть, щемящая душу нежность. Стремление защищать и оберегать — и вместе с тем неуемное желание трахнуть как можно жестче.

Как всё это можно чувствовать к одному человеку? Никогда прежде мне не срывало крышу настолько сильно.

Я придвигаюсь ещё ближе, позволяя Аддамс в полной мере ощутить степень моего возбуждения — и надавливаю коленом между её бедер, принуждая шире расставить ноги. Она пошло прикусывает нижнюю губу и извивается всем телом — совершенно бесстыдно прижимается задницей к моему паху, пытаясь побудить к более активным действиям.

Моё терпение давно на исходе, малейшее промедление подобно мучительной пытке. Поэтому я поспешно расстёгиваю ремень и молнию на джинсах, стягивая их вниз вместе с боксерами — и рывком задираю футболку на Уэнсдэй, обнажая соблазнительные ягодицы и гибкую спину с трогательными ямочками на пояснице. Обхватив напряжённый член у основания, я провожу головкой по мокрым складочкам, собирая горячую влагу — а спустя долю секунды одним резким движением вхожу до упора. В глазах мгновенно темнеет от обжигающей тесноты внутри её тела.

Черт побери, как же хорошо.

Невольно зажмуриваюсь, чтобы прочувствовать упоительный момент в полной мере.

Аддамс протяжно стонет и с готовностью подаётся бедрами навстречу, углубляя проникновение. Яркость ощущений зашкаливает за критическую отметку — это настолько восхитительно, будто мы две детали единого пазла, идеально подходящие друг другу.

Очень медленно выхожу практически полностью и тут же врываюсь назад резким мощным толчком — пульсирующие мышцы податливо расслабляются, впуская мой член.

— Жёстче, — хрипло шепчет Уэнсдэй.

Не просит.

Приказывает в своей коронной манере — коротко и твёрдо.

Подчиняюсь.

Не потому, что так хочет она — но потому, что это нравится мне самому.