― Хвостиком? ― Хихикнула и поднесла ложку к губам. Тот хищно посмотрел на меня.

― не только. ― Я хохотнула. ― А твой телефон не знаю где. Я его тут не находил.

― Наверное, у Юрика остался. ― Он меня в больницу кажется, привез

― Он. ― Тяжело вздохнул. ― Почему не сказала, что тебе плохо?

― Ну… ― Зачерпнула ложку супа. ― Не хотела добивать Диму.

― А мне, почему не сказала? ― Я ухмыльнулась. Занесла ложку в рот.

― Не думала, что тебе важно. Да и не хотела к себе жалости. ― Кот тяжело вздохнул.

― хочешь, с моего позвони. ― Только хотела согласиться, но энтузиазм прошел быстро.

― Нет. Я не знаю номеров.

― СОНЯ! ― Он провел рукой по лицу.

― Что? Ну что? Не знаю я номеров. Некому со мной возиться. Да я и не парилась по поводу этого. ― Обиженно надула губы. Но аппетит не пропал, продолжила кушать.

― Я переживаю за тебя кошка, понимаешь? Как бы ты тут одна была? ― Голос начал набирать громкость.

― Кот. Мурмякни. Все хорошо. Окей? ― У того глаза на лоб полезли. Затем хохотнул.

― доброе утро. ― Аркадий пришел.

― Доброе! ― Довольно проговорила я. ― А я могу же вставать? А я могу искупаться? А когда домой? А когда можно в баньку? ― Мужчины захохотали. Я осторожно передала тарелку коту. Он ее забрал.

― Вижу самочувствие хорошее. ― Врач начал светить мне в глаза фонариком. Затем стал не торопливо развязывать бинт. У меня сердце от паники затряслось. Закрыла глаза. Дыхание участилось. Но рука кота легла на мою. Сжал ее. Водит большим пальцем по коже. Готова разрыдаться, от его поддержки. Закусила губу. Смотрю на это и душа ликует. ― Вставать можно, но только с поддержкой. Тебя может штормить первое время. Это нормально в твоем состоянии. Купаться можно, но мочить голову пока нельзя. ― Фыркнула не довольно. Грязной еще ходить? ― Домой можно будет чуть позже. Еще под наблюдением будешь. ― Нахмурилась. ― Ну а баня… ― чувствую, как врач отклеивает пластырь. ― а баньку можно будет уже через месяц. ― Хорошая новость. ― Ну не плохо. Шрама даже не останется. ― Фыркнула.

― Полагаю на один меньше или больше роли не сыграет.

― Ну мелкие шрамы то убрать можно будет. Но вот тот, что навесь твой живот. Там боюсь не получиться.

― А отчего он у меня такой большой?

― Так это твой смертельный был, можно так сказать. В тебя стекло вошло. ― Рука Кота на моей ладони так сильно сжалась, то кажется, он переживает, куда больше, чем я.

― Ясно.

Врач провел свой осмотр и покинул нас. Но кот пошел за ним.

Ох…Ну потом этим займусь. Сейчас хочу в душ, а вот только… Приподнялась не много, посмотрела в один шкафчик, затем повернулась на другую сторону. Но там, тоже ничего.

И? Мне нужна одежда. Белье. Бритва в конце концов.

Телефон!

Нахмурилась.

В больничной рубашке конечно удобно, но это не то…

Кот вернулся обратно.

― Котик. А ты можешь позвонить юре, что бы тот привез телефон, что бы я могла позвонить Наташке, что бы та привезла мои манатки. ― В голове уже прикидываю, какие мне вещи нужны.

― Вещи тебе привезут через пятнадцать минут. ― Сказал заботливо и сел в кресло. ― Только хотела спросить кто, но он не дал. ― Белье. Футболки и штаны. Мыльное-рыльное. ― Бровь взлетела над моим глазом.

― Ого… Спасибо…

― Котенок… ― Тяжело произнес он. ― впредь, что бы в твоем телефон, мой номер был записан, как экстренный. Поняла? Заболела или живот заболел. Даже если прокладок нет, а у тебя начались месячные. Что бы звонила и говорила. ― Я покраснела как рак. Что это за ново-хао?

Прокладки собирается покупать?

Гудвин ухмыльнулся, смотря на мое красное лицо. Но говорил он достаточно серьезно.

― Теперь к делу. Для начала на счет вчерашнего разговора. ― еще сильнее покраснела. Я была в бреду после наркоза. Я ему в любви призналась… Ой еще и про ночь говорила. Ой… Рукой прикрыла глаза.

Бляяядь, зачем я это сделала? Зачем блядь?