София - Валерия Север

― …такого сказала… будто не я говорила ему о том, что мне он не нужен, а он… Мне так тяжело было. ― Снова слезы скатываются с глаз. Скинула с себя рубашку и включила воду. Повернулась к зеркалу и взвизгнула. Глаза кровяные, будто вампир. Бледная, синяки под глазами.

― ой мамочки! Ой мамочки! ― Затараторила я с паникой.

― Не смотри! ― хохочет Наташка. ― Все это пройдет и мелочи. Ты жива! Теперь почти здорова! ― Подбадривает меня подруга, придерживая за локоть.

― Как меня Кот то не испугался?

― Кот? ― Буркнула она недовольно.

― Короче… ― Я зашла в кабинку. ― После того, что я увидела, решила все-таки сказать. Тем более операция должна была состояться. Думаю все решить сразу. Говорить кончено об этом было тяжело. ― Взяла бритву, села на пол. Наташа, сидела на закрытой крышки унитаза. Глаза, расширенные в шоке. ― Я с трудом зашла в кабинет. А говорить… Я чуть тут же не разрыдалась.

― Ну да, говорить тому, кого ты любишь, о том, что он стал причиной смерти твоего ребенка, и вот этого всего… ― Она обвела рукой помещение.

― С трудом начала говорить и перебив меня, он сказал, что не он был за рулем… Я… Я испытала такое нереальное облегчение, мне словно глоток жизни дали. Я конечно засомневалась. Но в глазах была правда… ― Шмыгнула носом, вспоминать это было тяжело.

Вот только пришлось умолчать о том, что это был Дима. Не знаю почему, но мне не хотелось, что бы она знала, или еще кто то. Ему и так нелегко. Я рассказала, в каком состоянии он был. Даже Наташе стало его жалко. Надела футболку и спальные штаны в клеточку. С ее помощью дошла до кровати. Она села в кресло. А я повернулась к ней. Кто знал, что купаться это очень затратное занятие?

― Кто же тогда был за рулем? Раз это не Гудвин, то… Значит можно собрать сведенья и начать судебный процесс. ― по сути Наташа права. Изначально я желала засудить, но… Но теперь все изменилось. Я глубоко вздохнула.

― За рулем был… Пожилой мужчина… Эм… Их садовник… у него случился сердечный приступ и… он погиб. Так что…Вот так вот. ― Почесала лоб. Закусила губу. Обманывать ее не хочу.

― И ты поверила? Ты настолько наивна?

― Нет, что ты! Он доказательство показал. Это…ммм…у него видеорегистратор был. ― Сказала, сжимая ладони. В матизе тоже был… Но стекла в машине были затонированы. Кто сидел на водительском сидении небыло видно. Да и съемка прервалась во время удара. Меня передернула от воспоминания. ― Не хочу больше вспоминать и возвращаться к этому. Честно. После было еще интереснее… ― Начала рассказывать, как столкнулась с женщиной. Как упала, как пыталась придти в себя, уже в больнице. Как услышала слова врача…

― Золотой человек Аркадий. Он тебе какой раз уже с того света вытаскивает? ― Проговорила она с восхищением и внимательно рассматривает цветы.

― второй. ― Хохотнула я. ― скажу честно. Находиться между миром живых и мертвых, такое себе состояние.

― ЧТО? Да ладно? Ты что-то видела?! А свет в конце туннеля видела? А мертвых видела? ― Глаза Наташки загорелись, она пересела на койку. Я улеглась головой на ее ноги.

― Мне соврать или правду сказать? ― Спросила хохотнув. Слышу, дверь тихонько открылась. Кажется, врач пришел. Но в палату дальше, ни кто не прошел. Показалось.

― Давай правду. ― Обиженно проговорила она.

― Правду так правду. Кроме темноты ничего небыло. Темнота и боль… Голова раскалывалась так сильно, думала она вот-вот лопнет. Ну и все так быстро случилось. Что… закрыла глаза в офисе. Открыла уже тут. Так что я считай, не испугалась почти…

― Эх Сончелла… Я так за тебя переживала… ― Она провела рукой осторожно по моей голове. ― Я матери твоей сказала, что ты в больнице. ― Я нахмурилась, смотрю в ее грустное лицо.

― И что она сказала?

― И где мне теперь деньги брать на снимок ноги? Опять занимать? А она что, не могла позже лечь в больницу? Наташа, дорогая, ты не можешь ли мне занять. ― Я медленно приподнялась. Села рядом с ней. Ногами болтаю.