Мужской персонаж - Ляля Фа

Источник резкой, острой боли распознал не сразу. Видимо, колено попало на край какой-то деревяшки в этой трясине. Остальная часть доски резко поднялась, и что-то воткнулось в ногу. Больно, капец! Пульсирует. Если не двигаться, так тревожит меньше.

Сказать Чудиле? Да ни за что! Мне от неё не жалость нужна.

А потом она уходит, а я понимаю, что самому мне не встать, если только совсем на четвереньки в эту жижу. Это прямо дно…

Хочется чертыхнуться, но вроде только что из монастыря… Ну, как так-то?! Божья кара, не иначе! Придётся звать народ с остановки. Ну что ж, я и правда, заслужил…

И только эта мысль проносится в голове, как тёплые ладони поднимают моё лицо. Золотистые волосы поверх светлого полушубка… Ангел, не иначе! И мой ангел плачет…

Поворачиваю голову и целую её нежную ладонь. Значит ли это, что я прощён, что небо дарует мне второй шанс? Заслуживаю ли я мою Наташку? Накрываю её ладони своими и слышу:

— Хорошо… Вставай теперь, а?

Блин, сейчас бы, как в её книгах, вскочить, расправив плечи, схватить её на руки и тащить к себе «в замок», чтоб дракон Ноэмия и прочая нечисть не смели пудрить ей мозги!

А мне приходится просить её о помощи.

Секунда, и Чудила опускается на грязные доски рядом со мной. В глазах — океан беспокойства и… Может ли быть, что она всё ещё любит меня? Или это жалость?

Да, Французов, это облом: ты даже на колени встать, не покалечившись, не смог!

Оперевшись на её плечи, сжал зубы и поднялся. Правую ногу тут же обожгло вспышкой боли. И что теперь? Машину вести я не смогу…

Оглядел нас с Чудилой. Ну и видок! От колен и ниже я словно в говне побывал, да и она заляпаться успела. Снова в химчистку женские вещи понесу.

— Наташ, ты машину водить умеешь?

— Права есть, но практики очень мало, только с отцом иногда…

Даю ей ключи и киваю в сторону парковки. Пошли, я вести не смогу, а таксисты нас таких не возьмут.

— Может, скорую вызвать?

— Давай до машины дойдём сначала, а? Нужно посмотреть, что там.

Кое-как доковыляли до парковки, и я залез на пассажирское кресло спереди, максимально отодвинув его назад. Блин, салон тоже чистить потом придётся. В бардачке отыскал перочинный ножик и не без труда вспорол плотную джинсовою ткань. Чудила сбегала к монастырю и принесла два пластиковых стаканчика с водой. Не святой, надеюсь, потому как, если изгонять из меня чертей, этого количества явно не хватит.

Вытащив ногу на парковку, лью на кровоточащую дырку, смывая грязь. Больно, но вроде бы ничего смертельного, по ощущениям кости целы. Думаю, в глубину сантиметра два, не больше.

— Тебе надо срочно в травмпункт, Рафис!

Наташка смотрит на мою ногу, глаза как блюдца, сама бледная, только щеки горят.

— Нет, в травмпункт не поеду, — говорю я. — От столбняка меня прививали пару лет назад, когда я кирпичи рекламировал, и по стройкам лазить пришлось. Там всех в обязательном порядке кололи.

— Тогда, куда?.. Ко мне?

Смотрю на неё, пытаюсь понять ход её мыслей. Она поясняет:

— Ко мне тут близко, а к тебе через весь город ехать… Я боюсь.

Киваю, затаскивая ногу обратно. Значит, я попаду-таки сегодня в святую святых — мой личный Эверест! Внутри — просто песня, но я держу лицо. Как говорится, не было бы счастья…

34. Женский персонаж

У меня нет достаточно большой одежды для неожиданного гостя без штанов. Поэтому Рафис выходит из ванной в моем сиреневом махровом халатике, который ему даже колени не прикрывает.

Выглядит он, как… как какой-то экскортник. «Веду себя смешно и дорого. Бронирование в директ».

Ох, зачем так жёстко?

Не обращайте внимания, это у меня от нервов. Семнадцать светофоров. Шесть перекрестков с поворотом налево. Одна парковка задом у дома. Одна — это та, которая удачная. С четвёртой попытки.